СКОПИН-ШУЙСКИЙ

Скопины-Шуйские

Скопины-Шуйские — княжеский род, родоначальником был которого Иван Васильевич Шyйский-Скопа, воевода Иоанна III, боярин (с 1519 г.), начальствовавший большими полками в походах казанском и литовском. Сын его боярин Федор Иванович († 1557 г.) был первым воеводою в Вязьме (1534 г.) и затем в течение 14 лет наряжался в разные экспедиции и походы. Сын Федора Bacuлий, боярин (с 1577 г.), правил несколько лет Псковом и затем Владимирским судным приказом. Умер в 1595 г. Самым знаменитым и последним в роде С.-Шуйских был сын Василия — Михаил.
"Брокгауз и Ефрон"

Скопин-Шуйский Михаил Васильевич

Скопин-Шуйский Михаил Васильевич (1587—1610) — князь, знаменитый деятель в Смутное время. Рано лишившись отца, Василия Федоровича, который при Иоанне IV Грозном играл значительную роль, а при Борисе Годунове подвергся опале, С.-Шуйский получил воспитание под руководством матери и обучался "наукам". Уже при Борисе Годунове был стольником; Лжедимитрий I произвел его в великие мечники и поручил привезти в Москву царицу Марфу. При Василии Шуйском С.-Шуйский, как племянник царя, стал близким человеком к престолу. На военное поприще он выступил в 1606 г., с появлением Болотникова, которого дважды разбил: при р. Пахре, имея в своем распоряжении небольшой отряд, тогда как незадолго до того главные силы моск. войска, предводительствуемые Мстиславским и другими боярами, потерпели от Болотникова полное поражение, — и при урочище Котлах. После второго поражения Болотников засел в Туле. Во время осады его здесь московскими войсками С.-Шуйский предводительствовал передовым отрядом и много способствовал взятию Тулы. Когда Василий Шуйский решил обратиться за помощью к шведам, для переговоров об этом он отправил в Новгород С.-Шуйского. Несмотря на ряд препятствий, последнему удалось достигнуть цели. Сопровождаемый 12-тысячн. отрядом шведского войска под предводительством Якова Делагарди С.-Шуйский 14 апр. 1609 г. выступил из Новгорода для "спасения престола". Взятием Орешка, Твери и Торжка он очистил север от врагов, а поражением при Калязине гетмана Сапеги и занятием Александровской слободы заставил Сапегу снять осаду Троицкой лавры. Успеху действий С.-Шуйского много мешали недостаток средств для уплаты жалованья шведским наемникам и необходимость заниматься обучением войска; тем не менее, тушинцы обратились перед ним в бегство, и народ смотрел на С.-Шуйского как на своего "спасителя", "отца отечества". К нему явились посланные от Ляпунова с предложением царской короны, которое он отклонил; когда он приехал в Москву, ему устроили самую торжественную встречу. Все это возбудило к нему сильнейшую зависть в его же родственниках и особенно в дяде его Димитрии Ивановиче Шуйском, который должен был уступить ему главное начальствование над московским войском, снаряженным под Смоленск. Не без ведома, кажется, и самого царя решено было избавиться от С.-Шуйского; на пиру у Воротынских жена Димитрия Шуйского поднесла ему отраву, от которой он и умер 23 апреля, после двухнедельных страданий. Царь велел похоронить его в Архангельском соборе, но не рядом с царскими гробницами, а в особом, новом приделе. Современники почти все говорят о нем как о великом человеке и свидетельствуют о его "уме, зрелом не по летам", "силе духа", "приветливости", "воинском искусстве и уменье обращаться с иностранцами". В народе надолго сохранилась о нем самая лучшая память, что и выразилось в нескольких весьма распространенных песнях. Ср. В. Иконников, "Михаил Васильевич С.-Шуйский" ("Древняя и новая Россия", 1875, № 5, 6 и 7); Г. Воробьев, "Боярин и воевода князь Михаил Васильевич С.-Шуйский" ("Русский архив", 1889, т. III).
"Брокгауз и Ефрон"