Год 1664

1664

Военные дела приняли еще более опасный оборот благодаря продолжавшимся в Малороссии смутам. Тетеря присягнул королю, который явился на левой стороне Днепра, но после неудачной осады Глухова в начале 1664 года и успешных действий его противников — Брюховецкого, избранного гетманом на левой стороне Днепра, и князя Ромодановского — ушел за Десну. А. Ордын-Нащокин советовал царю отказаться от Малороссии и обратиться на Швецию. Алексей Михайлович отклонил это предложение; он не терял надежды.

В 1664 г. получились ответы от вселенских патриархов; суть их сводилась к тому, что московский патриарх и все духовенство обязаны повиноваться царю и не вмешиваться в мирские дела, что местные епископы могут судить патриарха, что возражения Епифания против постановления собора 1660 г. неосновательны. Вслед за тем от патриархов константинопольского и иерусалимского получились письма уже прямо относившиеся к Никону, выражавшие недоверие к обвинениям против московского патриарха и убеждавшие царя помириться с Никоном. Дело затягивалось и запутывалось. Решено было пригласить вселенских патриархов лично приехать в Москву для суда над Никоном. Между тем, Никон неоднократно обращался к царю Алексею Михайловичу то с резкими укоризнами, то с мольбой о примирении. В царе также еще сильно было расположение к бывшему другу, уважение к его сану и боязнь его проклятия. Царь часто оказывал ему знаки внимания, посылал за его благословением, вообще говорил, что гнева на патриарха не имеет. Рассчитывая на это, Никон в декабре 1664 г. явился в Москву, в Успенский собор, и заявил, что имел на то видение; но царь, под влиянием Паисия Лигарида, послал сказать, чтобы Никон ехал обратно. Оправдательное письмо Никона к вселенским патриархам было перехвачено и впоследствии дало обильный материал его обвинителям.

На пути в Архангельск и обратно иностранные корабли заходили в Колу, жители которой променивали им рыбу на сукна и металлы. В Кеми ежегодно, в Петров день, бывал торг с лопарями; датчане, норвежцы и англичане променивали лопарям свои товары на ворвань, меха и рыбу. Некоторые иностранные корабли ходили до устья р. Печоры и приставали к Пустозерску, но в 1664 г. приказано было не давать им здесь пристанища. Другие, вопреки запрету, плавали у берегов моря и, приставая к селам, вели контрабандную торговлю. Контрабанда широко велась и в самом Двинском устье, где между островами, избегая гавани, избирали себе место иностранные корабли; в ночные часы русские на паузках подплывали к ним с товарами, которыми иностранцы нагружали свои корабли, а русским передавали свои товары. В самом Архангельске, в гостиных дворах, происходила тайная беспошлинная торговля. При всей сложной и дорогой таможенной администрации, правительство могло собирать таможенного сбора в Архангельске не более 75000 руб. в год. Из Архангельского порта товары доставлялись по Двине и Сухоне в Вологду, которая после Архангельска была важнейшим торговым пунктом Северного края. В продолжение зимы сюда свозились на санных подводах товары из Москвы, Ярославля и Костромы, для отправления весною к Архангельску. Англичане скупали здесь для экспорта сельские произведения, преимущественно лен; здесь же держали они на складе английские товары. Торговый путь из Вологды в Москву шел на Ярославль, Ростов, Переяславль; на этом пути устроено было 14 ямов. Москва была средоточием торговой деятельности всей России. Здесь правительство само занималось обширными торговыми операциями. Все, что европейцы привозили лучшего, шло в царскую казну: лучшие меха были ее достоянием. В Москве жили богатейшие оптовые торговцы — гости и гостиные люди. Торговля велась здесь круглый год, но особенно оживлялась зимою, после привоза из Архангельска заграничных товаров.