|
|
|
 |
«История есть священная книга народов, завет предков к потомству».
«Всемирная история великими воспоминаниями украшает мир для ума, а Российская – украшает отечество, где живем и чувствуем».
Н.М.Карамзин
В последние годы я постоянно исподволь занимаюсь поисками своих корней, воссозданием родословного древа. Еще в раннем детстве от своей бабушки, Александры Сергеевны Мазуровов, урождённой княжны Путятиной, я знал, что её род ведет свое начало от Рюрика, первого русского князя.
Определённые успехи имеются в воссоздании отцовского ствола: здесь удалось установить только 5 последних колен (тогда как в материнском, рюриковском – 34), и остановка произошла на моем прапрадеде, генерале Юлиане Альшваме, и его жене, прапрабабушке Жанетте Эгель. В этом направлении имеются большие возможности для поисков, а, значит, предстоят интересные находки.
В связи с 300-летием Российского флота усилились мои поиски и раскопки «морских корней» нашего рода, а их в пределах видимости было довольно много. Интерес к морской тематике получил дополнительный импульс после того, как я наткнулся на слова знаменитого генеалога, генерал-лейтенанта Российского флота Г.А. Власьева: «…Оглядываясь на прожитые мною 63 года, я опять повторяю, что боязнь за то, чтобы собранные мною материалы не остались мертвым капиталом в случае неизбежной развязки, заставили меня поторопиться с их изданием, несмотря на возможность прибавить много к изложенному…». Мне давно уже исполнилось 63 года, и написать о моих родных?моряках – мой долг перед ними.
* * *
Самым старшим – и по возрасту и по воинскому званию – среди моих прямых предков, связанных с флотом, был мой прадед, Николай Матвеевич Мазуров. Он родился 8 ноября 1829 г., воспитывался в Инженерном и Артиллерийском училище Морского ведомства. На действительную службу поступил в 1848 г. воспитанником кондукторской роты при учебном Морском рабочем экипаже. Участвовал в сооружении Кроншлотской батареи (форт Николая I), в работах по перестройке канала и старых доков Петра I. В 1863 г. был в Берлине с целью приобретения и испытания парового котла Шварцкопфа. Участвовал в постройке броненосных кораблей «Екатерина II», «Чесма», «Синоп» и Алексеевских доков в Севастополе. Во время войны 1853–1856 гг. участвовал в охранении побережья Крондштадта. В декабре 1891 года в чине генерал-лейтенанта вышел в отставку. Был женат на Надежде Федоровне Якимовской. Их дети Николай (род. 26.11.1860 г.), Георгий (род. 18.05.1867 г.) – мой дед, Леонид (род. 10.05.1869 г.), Надежда (род. 28.12.1870 г.).
Сохранился любопытный документ – прошение Николая Матвеевича императору Александру III, которое начинается так: «Всепресветлейший, державнейший, Великий Государь Александр Александрович, самодержец Всероссийский, государь всемилостивейший». Далее после некоторого обоснования следует сама просьба, которая звучит так: «Дабы повелено было прошение сие принять и меня вышепоименованного за долговременную беспорочную свыше 43 лет службу, в том числе в чине генерал-майора 9 лет, произвести в генерал-лсйтенанты с увольнением от службы по домашним обстоятельствам с мундиром и пенсионом по положению Санкт-Петербурга».
Особо интересной в этом документе представляется графа о происхождении его из унтер-офицерскнх детей. Таким образом, Николай Матвеевич Мазуров дослужился до чина генерал-лейтенанта Российского флота исключительно благодаря своей беспорочной многолетней службе, что, очевидно, заслуживает особого уважения.
Определениями Правительствующего Сената Н.М. Мазуров был признан в потомственном дворянстве на основании награждения его орденом Св. Владимира с правом на внесение его и его детей в третью часть дворянской родословной книги, а по его военным чинам за его детьми было признано право на внесение во вторую часть дворянской родословной книги.
Описание герба инженер-генерал-лейтенанта Н.М. Мазурова, утвержденное Николаем II 20 мая 1898 г.: «В золотом щите лазоревый пояс, сопровождаемый вверху и внизу бобром натурального цвета с червлеными глазами и серебряными зубами. Щит увенчан дворянским коронованным шлемом. Нашлемник: правая рука в серебряных латах, держащая серебряный же с золотой рукоятью меч между двумя черными крыльями. Намет лазоревый с золотом. Бобры в щите герба – как эмблема строительства, указывают на деятельность просителя как Инженера Морской Строительной части, а рука с мечом в нашлемнике – на воинскую службу предков его».
* * *
Краткая официальная биографическая справка сына Н.М. Мазурова – моего деда, Георгия Николаевича Мазурова – выглядит так. Г.Н.Мазуров родился 18 мая 1867 года, в 1887 году окончил Морской кадетский корпус. 15 мая 1905 г. броненосный крейсер «Адмирал Нахимов», на котором он служил вахтенным начальником, в Цусимском сражении получил серьезные повреждения и был затоплен экипажем. Г.Н.Мазуров был спасен японцами и до конца войны находился в плену. По возвращении он был назначен старшим офицером на крейсер «Память Азова», где во время восстания в 1906 г. получил ранение. В 1907–1908 гг. служил старшим офицером на крейсере «Паллада», затем являлся помощником командира 2-го Балтийского экипажа. Последний его чин – генерал-майор флота.
В действительности жизнь этого человека была гораздо богаче событиями, главным образом, героическими и трагическими. Броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» был одним из новых кораблей Российского флота, он вступил в строй 3 декабря 1887 г. Экипаж – 549 человек, из них 23 офицера. В Цусимском сражении «Адмирал Нахимов» получил около 20 попаданий, 20 человек было убито, 50 ранено, а ночью он был торпедирован в правый борт с носа. Следующим утром 15 мая около 10 часов попытки японцев захватить корабль успехом не увенчались: он был затоплен экипажем. Сошедший в шлюпки экипаж и плавающих в море моряков японцы спасли и взяли в плен. Отношение к пленным было самое гуманное и даже уважительное, для моряков был сооружен православный храм, а офицерам было предоставлено право носить холодное оружие. На родину российские моряки вернулись с подарками. После возвращения из плена Г.Н.Мазуров и другие офицеры были отправлены Николаем II с семьями в Крым, в Ай?Тодор – на отдых.
Дальнейшие испытания выпали на долю Георгия Николаевича в период его службы на крейсере «Память Азова». Вот как описан эпизод этого периода, вошедший в историю Российского флота, в «Записках следователя» Л. Шейнина. «Летом 1906 года Балтийская эскадра проводила учения вблизи Ревельских берегов. Ночью 20 июля около двенадцати часов старший офицер Мазуров заметил, что на носу собралась группа матросов. Увидев офицера, они начали разбегаться. Мазурову это показалось подозрительным. Он пошел на батарейную палубу, где спали матросы. На одной из коек лежали два матроса. Один из них назвался кочегаром. Мазуров, знавший всех кочегаров, увидел, что его вводят в заблуждение. Мазуров задержал матроса и запер его в ванном помещении. Это был матрос Оскар Минос. Узнав, что Минос арестован Мазуровым, матросы выбежали на верхнюю палубу. Офицеры потребовали, чтобы они разошлись, но матросы отказались выполнить приказ. Началась свалка, офицеры подняли стрельбу из револьверов. Матросы сбили их с ног, отняли оружие. Через несколько минут вся команда крейсера была на верхней палубе. Офицеры были обезоружены и задержаны. Крейсер оказался в руках восставших. Командование крейсером приняла на себя боевая дружина». Обращают на себя внимание несколько деталей в этом эпизоде и его описании. Во-первых, верный присяге, проявляя личное мужество, Георгий Николаевич в одиночку арестовывает чужого матроса-агитатора, понимая, очевидно, чем это может для него кончиться. И, во-вторых, талантливый советский писатель-большевик ни словом, ни намеком не осуждает офицера. Будучи много раз ранен – и в Цусимском сражении, и во время восстания на крейсере «Память Азова» – Г.Н. Мазуров принимал самое активное участие в военных операциях против немецких войск во время Первой мировой войны, возглавляя сводный батальон морской пехоты, расположенный в Ивангородской крепости. Об этом периоде в его жизни упоминается в «Дневниках Императора Николая II» (31 октября 1914 г., пятница): «…Возвращаясь в крепость, посетил местный лазарет. Завтракал с начальством. В 2 1/2 обошел батальон кап. I ранга Мазурова от Балтийского и Черноморского экипажей». Последний из известных мне драматических эпизодов, связанных со службой Г.Н. Мазурова на флоте, произошел во время Февральской революции, когда он в чине генерал-майора флота служил помощником командира 2-го Балтийского экипажа. Матросы-анархисты, близкие по духу расстрелявшим адмирала А.И. Непенина в спину среди белого дня, совершили еще более мерзкую расправу над командиром экипажа адмиралом А.К. Гирсом – его живьем растерзали на части прямо в экипаже. Искали для расправы они и Георгия Николаевича, но матросы экипажа защитили его и членов его семьи. Но самое страшное было впереди. Уже оставив военную службу, будучи служащим гражданского учреждения, вместе со многими другими бывшими офицерами, в основном моряками, в 1918 году Г.Н. Мазуров был арестован и отправлен в Петропавловскую крепость. Схваченные без всяких объяснимых причин были названы необъяснимо: заложники. В залог за что или за кого? Повод для массовой расправы над «заложниками» возник 17 августа 1918 г., когда бывший студент-социалист убил комиссара Северной коммуны, руководителя Петроградской ЧК М.С. Урицкого. Еженедельник ЧК от 20 октября сообщал, что непосредственно после этого события в Петрограде было расстреляно 500 человек. Но с Г.Н. Мазуровым, его старшим братом Николаем Николаевичем, их родственником офицером флота Борисом Алябьевым (племянник автора известного романса «Соловей») и многими другими арестованными офицерами расправились иначе. 23 марта 1919 года английский военный священник Ломбард сообщал лорду Керзону: «…В последних числах августа две барки, наполненные офицерами, потоплены, и трупы их были выброшены в имении одного из моих друзей, расположенном на Финском заливе, многие были связаны по двое и по трое колючей проволокой». Таким же способом – «потоплением на барже землечерпательного каравана» – были умерщвлены вице-адмирал В.К. Гирс (брат растерзанного командира 2-го Балтийского экипажа, бывший начальник Главного управления кораблестроения, после Октябрьской революции работавший в Морском Народном комиссариате), инженер-генерал-лейтенант А.И. Моисеев, инженер-генерал-майор В.И. Невражин и многие другие. В своих «Воспоминаниях» об этом же свидетельствует известный инженер-гидрограф-геодезист А.П. Белобров*. Он пишет, что в августе 1918 года он был командиром эсминца «Амурец», напротив которого на Неве у Николаевского моста стояла большая деревянная баржа, куда свозили многих офицеров, в том числе и Г.Н. Мазурова, отца его однокашника Николая Георгиевича Мазурова. Баржу увели в сторону Кронштадта, но до Кронштадта она не дошла, ее затопили. Страшный парадокс: японские моряки спасали раненых окровавленных российских моряков, своих вчерашних врагов, с которыми накануне вели смертельный бой. Российские матросы живьем топили своих офицеров, связав их так, чтобы не дать им никакой возможности остаться в живых. А то, что трупы всплывут и о зверской расправе станет известно людям, их не беспокоило. В чем же была вина казненных, хотя бы – в понимании палачей? Ответ, как это ни кощунственно звучит, трагикомичен. Посадив офицеров в Петропавловскую крепость, чекисты приказали их женам принести документы о количестве иждивенцев – видимо, интересовались, сколько останется голодных ртов, которых как-то надо будет кормить. Сколько времени моя бабушка доставала справку о том, что в их семье 6 иждивенцев, неизвестно, но известно, что когда она принесла эту справку в ЧК, над ней посмеялись и сказали: «Если бы ты, княгинюшка, была попроворней на ногу, сидела бы ты со своим адмиралом дома да чаек попивала бы». Вот и вся логика классовой борьбы и красного террора как одной из ее форм.
Страницы: 1 2 3 #
| |
Текущий рейтинг темы: Нет |
|
