Капризы памяти, фотографии и Пслух.(14)

     Обещала я рассказать, как мы домики-контейнеры на Пслух везли… Ох, не просто!...
     Организовал всё, конечно, Марат Борисович Закс. Он и оплатил с «сатурновского» счёта, и транспорт организовал – большущий грузовик, на котором и перевезли поочереди все три балка-контейнера - наш будущий, как мы надеялись, дом-лабораторию из Краснодара в адлерский аэропорт. Загрузились мы даже не в Краснодаре, а в городке Кропоткин, где эти контейнеры были сделаны. Туда мы тоже несколько раз ездили, пока создатели домика не выполнили все наши пожелания. И когда всё было готово и оборудование внутри домиков укреплено, подъёмным краном на грузовик установлено, мы с Володей на своём УАЗике следом за грузовиком гружёным поехали. Ну, особенно больших приключений по дороге, пожалуй, не было. Только в одном месте не могли под мостом, на котором сверху железная дорога была, проехать… домик выше, чем проезд под мостом, и развернуться никак не получалось. Так догадались шины грузовика спустить и тихонечко под мостом проползти… буквально с просветом в 5 см.. А под другим мостом и вовсе проехать было невозможно. И не развернуться опять-таки. Узко там было.      В конце концов как-то выкрутились и объехали это место по какой-то другой дороге.
     А вот из Адлера надо было домики наши вертолётом на подвеске тащить. Привезти их по горной дороге нечего было и думать. Вот тут начались настоящие сложности. Первый домик долетел до Пслуха на подвеске под МИ-8 без приключений. А вот со вторым рейсом... Началось с того, что некому было подцепить этот домик под брюхо вертолёта. Лётчик был, а больше никого. Я-то в кабине грузовичка нашего, в УАЗике, наблюдала за происходящим… и пережила ужасно… Влез Володя на крышу домика-контейнера, а вертолёт, я смотрю, опускается прямо ему на голову… он пригнулся, потом присел… такой меня ужас объял, даже вспомнить страшно… казалось, что раздавит он мужа моего… но всё-таки поднялся вертолёт, и Володя успел зацепить по четырём углам домика тросы металлические… после этого поднявшийся вертолёт снова опустился почти рядом с домиком и муж мой перескочил с его крыши прямо в вертолёт. Тросы натянулись и домик наш полетел на кордон.

     У меня в машине работала рация, Володя настроил её на авиационные переговоры и я слушала общение вертолётчика со службой управления воздушным движением. Вначале единственное, что настораживало - домик под вертолётом начал вращаться… но может так и надо? И вдруг, минут через 10, примерно, когда вертолёт уже давно из поля моего зрения улетел, слышу взволнованный голос нашего вертолётчика:
     - «Говорит борт такой-то… Иду на вынужденную!... Что-то с двигателем! Высота 700 м. Предполагаю садиться на Мзымте где-нибудь.» (это речка наша в которую впадает р. Пслух)…
потом опять томительная пауза. Потом:
     - «Сбрасываю груз!» И так опять мне было страшно!!! Потом вертолётчик сообщил, что посадил свою машину на речной отмели. Примерно через пол часа я услышала, что на место вынужденной посадки вылетел другой вертолёт с инженерами. Возились они часа два, примерно, потом оба вертолёта взлетели и вернулись на аэродром.
     А Володя потом рассказал мне вот что… Он следил в отверстие под вертолётом за тем, как ведёт себя груз, и вдруг над головой его что-то взорвалось, и очень звонко. Один из двигателей почти сразу заглох. Вот тут-то и говорил командир вертолёта по рации о вынужденной посадке. Когда прилетели инженеры, они очень долго искали причину неполадок и никак не прислушивались к тому, что Володя им неоднократно подсказывал, где именно что-то взорвалось, а когда разобрались, то выяснилось, что вертолёт до транспортировки домика нашего, таскал шпалы, перегрелся и охлаждали его промывающей жидкостью. Затекла она куда надо и куда не надо. В системе управления двигателями (в пневматике) был стеклянный стакан, за 10 минут нашего полёта нагрелся он опять до высокой температуры, и когда на него капнула холодная жидкость, которую нечаянно пролили, он и лопнул.
     А домик наш бросили, наверное, с высоты двух – трёх метров и ничего особенно страшного, в общем, с ним не случилось. Правда лёг он на боковую стенку и в ней трещина появилась, да повредилась мебель немножко… Но зато мы с Володей такой чудесный «отпуск» получили! Ведь всё последнее время в таком напряжении работали!..
     Поставили палатку на берегу против этого места и две недели жили там, охраняя домик на отмели от разграбления. Я всё время была на дежурстве на берегу, а Володя ездил в аэропорт, пока не удалось снова организовать вылет вертолёта, который отвёз его к нам на Пслух, и поставил рядом с другим домиком-контейнером и с солнечной станцией (тогда уже все 400 батарей Володиными руками были соединены и подключены к системе бесперебойного питания).
     Для третьего домика удалось организовать более мощный вертолёт – К-32. Для него (по весу) последний наш домик особенной проблемы не составил. Я ждала его прямо на кордоне и наблюдала всю установку в подробностях.
     Так мы и жили тогда… всё время в разъездах… то на кордоне, то в Краснодаре, то в Москве, то в Адлере... Особенно "здорово" было ночевать в Адлере. Был у нас там друг - руководитель детского клуба авиаконструкторов. Очень славный человек, детей любил и моделями всякими занимался с ними с удовольствием. Только вот располагался этот клуб в подвале пятиэтажки и там по ночам такие крысы бегали! Жуть! Уж на что я всякую живность люблю, а тоже подскакивала, когда они по столу, на котором мы спали, чуть не одеялу нашему бегали. А проходить в комнату-мастерскую надо было по доскам над водой, которой залита была большая часть подвала. Хорошо ещё, что в самой этой мастерской воды не было... И как там дети занимались?
     Уезжая в столицу, прятали мы свой УАЗик у друзей в чайсовхозе, что недалеко от Адлера. Там его и вычислили... отняли у нас, как у представителей сторонней заповеднику организации. Там была куча необходимых нам своих вещей, которые было сложно захватить с собой в Москву... Всё это пропало. Да мы ведь, уезжая, надеялись вернуться через недельку - другую... А прожили там, в Москве, несколько лет... только изредка и ненадолго выбираясь в Краснодарский край.
     Было у нас ещё одно место для ночёвок, интересное – в здании Сочинского географического общества – бывшая дача генерала Власика – начальника охраны Сталина. Располагалась эта дача (Географическое общество) под «Зелёной рощей». Его руководитель – Надя Диденко, хорошо знала, что такое Тимухин, временами тоже воевала с ним по разным поводам. Она рада была нам помочь, понимала, что негде нам больше в Сочи переночевать… И там было очень хорошо! Великолепная гостиная с огромным круглым столом, двенадцать тяжёлых стульев вокруг, портреты великих путешественников на стенах, диван мягкий, на котором мы спали… камин… его даже топили иногда, когда приезжали какие-нибудь члены этой общественной организации из других городов. А в ротонде, которая тоже принадлежала Географическому обществу, которая была на самом пляже и где мы тоже частенько ночевали, в маленькой комнатке жил парень – кришнаит. Самый настоящий кришнаит. Он каждый день в 5 часов утра начинал петь и звонить в колокольчик. Этот ритуал продолжался примерно пол часа, потом он нырял в море, и плавал минут 15, благо дача прямо на пляже, а потом снова ложился и спал, примерно, ещё часа 3 – 4. Такой вот странный человек… Мы общались, он рассказывал нам о своих обычаях… Даже ходили с ним на какое-то их кришнаитское мероприятие с пением и танцами. Занятно. А жил он там, в Географическом обществе и считался охраной здания ротонды. Даже приплачивали ему что-то.
     Там у нас была нормальная возможность работать - практически никого не было, никто не мешал. Там мы доделали программу до возможности отдать её в печать. Ещё когда мы были в Москве, доктор географических наук Ю.Г.Пузаченко, один из ведущих экологов нашей страны, просил подготовить для сборника Академии наук СССР под рубрикой "Проблемы заповедного дела" статью о нашей программе. Он же написал в предисловии к этому сборнику (1988 г.) отзыв о ней. Его текст (цитата из предисловия) на первой (после обложки) страничке. А с Юрием Георгиевичем, очень интересным человеком, крупным учёным, занимавшимся в частности изучением космических и аэрофотоснимков с точки зрения географии и биологии, мы много лет поддерживали добрые рабочие отношения. Когда мы стали самостоятельной организацией – Кавказский региональный эколого-информационный центр (1992 г.), Юрий Георгиевич был нашим штатным сотрудником и мы достаточно систематически бывали у него дома. Он печатал свои работы «под шапкой» нашего центра. Посмотрела в Интернете, что о нём написано сегодня…
- «Пузаченко Юрий Георгиевич - Главный научный сотрудник Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцева, профессор географического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова; родился 2 февраля 1940 г.; доктор географических наук, академик РАЕН (1999); заместитель председателя Научного совета по проблемам экологии Отделения общей биологии РАН, член Научного совета по проблемам фундаментальной географии РАН, член бюро Комиссии по заповедникам РАН, член государственного экспертного совета и Научно-технического совета Госкомэкологии РФ, Минприроды России, член экологического общества США; автор более 260 научных работ, в том числе 3 монографий и 2 учебных пособий.»
     Приятно было прочитать… Рада за Юрия Георгиевича… кажется, всё у него хорошо… Уже академик! Давно мы с ним не виделись!
     А статью нашу, написанную по его предложению, наверное, читать не слишком интересно, там практически всё то, о чём здесь я уже рассказала. Но, всё-таки, оставлю её... Просто на память.

     Не рассказала я ещё об одном направлении нашей деятельности – о работе по получению грантов. Вы ведь понимаете, что вопросы финансирования в нашей работе стояли более, чем остро. Узнали мы о том, что есть возможность получить грант фонда Сороса, от Андрея Алексеева, двоюродного брата Володи. Он был и в команде, которая отбирала претендентов на получение финансирования от этого фонда. Это сейчас американский миллиардер
Джорж Сорос личность очень известная, о которой все, почти, знают ... и кто он такой, и что он многие годы курирует и финансирует «гражданское общество», «Открытое общество» в нашей стране. Мне понравился лозунг Сороса, опубликованный на сайте его представительства в Нижнем Новгороде:
     - «"Цель сети фондов - способствовать развитию открытого общества. Открытое общество основано на идее, согласно которой все мы действуем на основе идеи несовершенного понимания и никто не владеет конечной истиной."… Я тоже так думаю… Никто не владеет…
     А тогда в 1989 (или 88 году, не помню уж точно) вся его работа в нашей стране только начиналась. Долго и упорно мы готовили документы. Десять раз переделывали их по требованиям фонда и его представителя. Помню даже фамилию его, этого представителя – Игрунов… Очень соответствующая обладателю и его деятельности эта фамилия. Частенько приходили мы в офис фонда. Он располагался в центре Москвы в великолепном дореволюционном двухэтажном особняке со стенами метровой толщины. А Игрунов играл с нами, как кошка с мышью – то давал надежду, то отнимал её… и так много раз. Наконец он окончательно сообщил, что есть более достойные конкуренты и мы можем больше не приходить. И даже пропуск отнял... туда ведь просто с улицы не войдёшь... Огорчённые и придавленные (ведь этот грант давал надежду на продолжение нашей работы) идём мы по коридору к выходу и вдруг видим на дверях, мимо которых наш путь, надпись – «Представитель Дж.Сороса, Нина Буйс»… переглянувшись и не сказав друг другу ни слова мы постучались в дверь. Терять-то нам больше было нечего. Невысокая, полноватая, я бы сказала – пушистая женщина мягким, с заметным акцентом голосом, пригласила нас войти и вопросительно смотрела ожидая чего-то. Мы моментально собрались и очень коротко объяснили, что надеялись на грант и только что получили отказ. Дама пригласила нас присесть и стала задавать вопросы. Она хорошо говорила по-русски, но было очевидно, что это зарубежный представитель фонда (в отличие от Игрунова, которого мы совсем недавно здесь в Абхазии уже видели на российском телеэкране… русский политикан, опытный чиновник, точно просчитывающий свою собственную выгоду… мы ведь тогда ещё не научились «быть благодарными», то есть, давать взятки… а намёки к этому были однозначные. Да и с чего нам было давать-то? Мы ведь жили тогда почти что впроголодь).
     Спасибо Вам, дорогая Нина Буйс! Спасибо за бережное внимание, с которым Вы нас выслушали. Спасибо, что поняли, в каком странном мире мы живём и с какими дикими проблемами сталкиваемся. Эта дама просмотрела при нас все документы, и слушала, и задавала вопросы больше двух часов. Потом, оставив у себя все бумаги, сказав, что она ничего не обещает, но просит зайти через два дня, она нас отпустила... И даже новый пропуск дала. Через два дня нас утвердили на получение гранта.
     А заложено у нас было на те 10 тыс.$, на которые написана была заявка, только самое необходимое оборудование, без которого дальше работать было невозможно: компьютер, цветной принтер, сканер, дигитайзер (мы ведь осваивали тогда, правда, по книжкам только осваивали, работу с геоинформационными системами), ксерокс, факс, GPS-приёмник (для полётов на мотодельте). Ни копейки не заложили мы на свою зарплату. Нам было важно спасти работу… а без техники это было трудно.

     Какие мы были тогда счастливые! Если б Вы знали, сколько радости нам это доставило, несмотря на то, что как раз в это время мы узнали, что всё наше имущество на кордоне украдено... Всё! Сейчас даже странно вроде… Чему уж так радовались? Железу, которое на сегодняшний день абсолютно ничего не стоит. А верно говорят, что обычно если человек что-то получает, то он обязательно что-то теряет... Володя тогда говорил - "Считай, что на кордон упала бомба..."... Это он не желал связываться с заповедником по поводу личного имущества... Мне, конечно, очень было больно… много украдено … (и библиотека с интересными изданиями (один Ламперт - справочник по бабочкам дореволюционный, ... А Брэм!.. да много чего...), куча всякой Володиной техники, киносъёмочная и кинопроекционная аппаратура, слайды, дневники мои за много лет(память о прошедшей жизни), первый комп. с принтером, масса невосполнимого инструмента… и наконец потомственные драгоценности мои… не могу себе простить, что оставила всё в сейфе в нашей комнате на кордоне… ) Какие там были вещи! Гранатовый браслет, просто музейный, редкой красоты, подаренный потомками сосланных декабристов моим сибирским предкам (с маминой стороны)… Занятно, что я, как талисман, надевала этот браслет, когда играла Рылееву в спектакле «100 братьев Бестужевых»… Кольцо с бриллиантом, столовое серебро, которое подарила сыну на свадьбу и которое они, молодожёны, так и не забрали… и много, много чего ещё … Вместе с сейфом украли… А машину нашу, «Победу», видно без ключа не завели, так руками до откоса дотолкали и бросили вниз, к речке… Это сколько ж зависти и злости надо иметь?!
Вот так у нас... всё вместе… и счастье и несчастье… И ведь знаю, кто украл!…
     Этим летом, (даже дату записала на визитной карточке, которую он оставил) явился он к нам в гости! Можете себе представить? Явился, да в компании с руководителем отдела заповедников министерства нашего и здешним абхазским экологом. Ну и, конечно, не удержалась я и, к сожалению, не помню, какими точно словами, но дала понять (при всех), что считаю, что именно он обворовал нас тогда, почти 20 лет назад.
- «Неужели ты думаешь, что я бы пришёл сюда, если бы это я украл?»
А я с шутливой ироничностью, с улыбкой -
- «Именно так я и думаю! Именно так ты и должен был бы поступить, если украл ты, голубчик!» … повисла красивая пауза.
- «Ну, так подавай в суд!» ответил мне этот хитрый подонок, тоже улыбаясь…»
- «Ладно уж, живи! Столько лет прошло…»…

     Как вам этот сюжетец?

     А тогда, в 90-м получили по гранту абсолютно всё… примерно недели через три. Но, конечно, и тут российские представители явно что-то жульничали. Вместо нового принтера, мы получили б/у, который и не работал, к тому же. Починили его, конечно. Всё это, по очереди, мы притащили в однокомнатную квартирку нашей московской тёти Кати (Екатерины Васильевны, сестры Володиного отца) и начали освоение. Трудно нам было тогда… очень трудно. В малюсенькой и не своей квартире, тётя 87 лет, дед(её брат) 90, мы с Володей да сын наш, Андрюшенька… уволился он в Питере из своего «Теркома» (компьютерная фирма при ЛГУ) и работал с нами, был главным инженером нашего Эколого-информационного центра Минэкологии России… и вся техника тут же… и множество разных папок с документами по разным видам нашей деятельности. Спали по 5 – 6 часов, не больше. Мы – на диванчике, дед на кровати, тётушка – на кушетке в кухне, а Андрюша – на полу. Тётушка совсем уже полусумасшедшей была… да и дед уже не мог существовать без посторонней помощи. Кто-то из нас троих обязательно должен был быть дома. А ведь у Андрюшеньки уже двое деток было в Питере, в Ленинграде, точнее… наши с Володей внучки со своей мамой-Катей жили там в нашей квартире. Очень обижалась Катя, что её с детьми бросили… и мы понимали это… а что было делать? Остановиться ещё не могли. Бросить стариков, бросить дело на которое столько сил затрачено, столько нервов?! А сколько других, высокопрофессиональных людей было с нами тогда связано! Мы чувствовали свою ответственность и перед ними и перед делом, которое затеяли. Не могу тут не вспомнить ещё раз семейство Феферов… Помните? - инженер из МИРЭА. Мы плотно общались, а его дочка к тому времени развелась с энтомологом, который нас когда-то познакомил и вышла замуж за специалиста-программиста, работавшего в американской фирме «Параграф». Андрюшу, с его подачи взяли работать в эту фирму… надо ж было как-то кормиться всем нам и в Москве, и в Ленинграде…да и работа была в «Параграфе» интересная и необходимая для нас. Там создавались основы геоинформатики, которая и задумывалась в нашей программе, как один из главных элементов. Сейчас каждый, кто интересовался компьютерными географическими картами, знает, хотя бы как пользователь, как это работает и что можно наполнить эту динамическую систему самой разной информацией… но ведь в начале 90-х это было совсем новым направлением обработки данных… и Андрюша в этой фирме получал так необходимый нам опыт работы…
     Ещё с горечью хочу отметить, что эти американцы со всей нашей в те времена достаточно нищей страны собирали крепко одарённых ребят и за небольшую плату, те создавали всё самое нужное и умное в информационных технологиях. А кто был особенно полезен, талантлив и нужен, приглашали работать а Америку, в Селиконовую долину и уже совсем за другие ( очень , по нашим меркам, большие) деньги. Эти наши друзья, естественно, уехали. Андрюшу тоже приглашали… Может, был бы жив?
     Что тут скажешь? Это всё, как говорится, - в воле Божией... Кому что на роду написано... Кому что Судьбою отпущено…

     Получили мы и ещё один грант… Тут уж и узнали сами, что объявлен конкурс, и всего добились своими силами. Это от фонда Мак Артуров. Хотя… уже после получения этого гранта, пригласили нас на что-то вроде банкета, что ли… и там мы видели министра нашего – Николая Николаевича Воронцова. Поздоровавшись с ним, получили поздравление, и поняли, что знает он, что дали нам 50 тыс. $... Может, он и посоветовал? Во всяком случае, его мы об этом не просили.
     Здесь уж было в нашей заявке расписано всё… даже зарплата сотрудников. Так было положено по их правилам. Жалко, что не осталось у меня документов на эту тему. Они, наверное, сохранились, да не достать сейчас… далеко… в Питере. Из крупных приобретений по этому гранту появился у нас ноут-бук, хороший чёрно-белый принтер и машина – автобусик УАЗ, Это уже в начале 1995 года.
     Сохранилось вот случайно командировочное удостоверение, с которым получать машину ездили.
Обратите внимание, что оформили мы машину на нашу общественную организацию. Мы тогда были ещё и Территориальных Отделом СоЭС «Экокордон». Ведь КРЭИЦ (Кавказский региональный эколого-информационный центр) - организация государственная, находившаяся под началом одного с заповедником министерства. И ведь под новым, после ухода министра Н.Н.Воронцова, руководством ничего не было сделано, чтобы помочь нашей организации разобраться с заповедником, отдать нам для работы всё, что нашими же усилиями сделано было…

Вот он наш автобусик и мы с Володей на горном перевале

     В июле 92-го похоронили мы маму мою в Питере (месяц от неё не отходила), в сентябре 94-го не стало тёти Кати, в декабре того же 94-го умер дед, Владимир Васильевич…
     Мы всё ещё на что-то надеялись… в смысле продолжения работы, получения от заповедника того задела, что создан был нашими руками. Да, собственно, мы напряжённо работали, делали всё, что могли.Главным направлением было создание возможности дистанционного получения и передачи данных о состоянии природной среды (воды, воздуха, почвы) и передачи их по системам связи на компьютер, создание базы данных по разным параметрам. Всё это совсем не просто и рассказывать об этом неинтересно. Оставлю себе на память и для интереса любопытным несколько сохранившихся документов:

     Хочу обратить Ваше внимание на начало последнего абзаца последнего, самого правого документа:
-"Результаты испытаний позволяют рекомендовать протокол связи Smar Trunk-II и обеспечивающую его функционирование аппаратуру в качестве перспективного и наиболее дешёвого способа организации связи между удалёнными и подвижными радиоабонентами, абонентами телефонных (городских, междугородних и международных) сетей, что даёт реальную возможность осуществить связь периферийных систем экологического контроля и мониторинга с центром и между собой."
     А ещё ... посмотрите на утверждённые Госсвязьнадзором схемы разрешённой связи ... одна для КРЭИЦ, другая для СоЭС ТО "Экокордон". Мы мечтали собирать и давать экологическую информацию для Социально-Экологического Союза... Кто не знает, тот вряд ли поймёт, как это всё не просто!
     Постигали мы и основы коммерческой деятельности. Необходима была для наших дел зарубежная связная аппаратура и мы организовывали её поставки и из Америки, и из Японии, и из Сингапура. Много пришлось заниматься сертификацией этого оборудования. В моей коллекции многие десятки таких сертификатов.

     Всё это – очень дорогое удовольствие и надо было на него как-то зарабатывать. Иногда мы брались за организацию сертификации для сторонних коммерческих фирм с условием, что сами сертификаты получали и они, и мы. То есть оплачивали они, а мы всё организовывали. Это очень большая и не простая работа. Занимались созданием систем связи и для сторонних государственных организаций (от поставки до полной установки и проверки работы). Нашими услугами пользовались ведомства МВД, ФСБ, Таможни, Банки (И государственные и частные). В эту деятельность никого кроме своей семьи, не приглашали… Не на что было… Но научились мы многому.

     Надо ещё, наверное, хоть несколько слов сказать о работе с неким Пивоваровым, который организовал холдинг, объединявший самые разные организации в попытках Глобального Экологического Мониторинга, так называемый ГЭМ проект. Мы тогда для него большую работу с изложением своих экологических замыслов написали... со многими техническими подробностями, страниц на 250, кажется. А в «Зелёной Роще» в Сочи было собрано большое совещание участников этого проекта. Среди них были самые разные представители предприятий, как теперь говорят, высоких технологий, занимающихся охраной и изучением окружающей среды, и наши, российские, и иностранцы, в частности индусы; был там и Альберт Гор, бывший вице-президент США. Кстати, в Америке работы в области экологии успешно развиваются и в 2007 году именно
Альберт Гор получил за это Нобелевскую премию мира.
     Он прославился своим публицистическим фильмом "Неудобная правда", получившим премию "Оскар". Автор фильма доказывал, что в последние годы земной климат претерпевает катастрофические изменения, вызванные деятельностью человека.
     А на том совещании в «Зелёной роще» Володю расспрашивали о наших проектах с пристрастием, а потом появилась коротенькая публикация в журнале «Бизнес матч» №6 1993 года.

     Суть ГЭМ проекта – в необходимости систематического слежения с помощью самых современных технических средств за глобальными изменениями параметров среды, окружающей человечество. Смотрела я в поисковых системах интернета... искала следы этого ГЭМ проекта... ничего не нашла. Даже странно! Идея-то здравая... Только вот перестали у нас в стране серьёзно думать об экологии. Даже министерство теперь называется не так как при нас тогда было Министерство экологии, а сейчас - Министерство природных ресурсов (МПР). Вот оно, торжество идеологии потребления… оно во всём. Вначале министерство превратили в комитет - Госкомэкологии, а потом подчинили его Мингео, в здании которого находилось наше министерство. Если экология в руках тех, кто использует природные ресурсы, она развиваться не может, она становится зависимой.
     Попалась мне интересная статья - В ней в числе прочих проблем заповедного дела, прослежена история Кавказского заповедника в тот период, когда мы уже давно стали Кавказским региональным эколого-информационным центром (КРЭИЦ) и когда у нас уже опустились от безнадёжности руки. Мы так и не смогли в этом диком мире отстоять сделанное своими руками, заповедник так и не дал нам возможности начать работу на территории кордона Пслух.

Это из газты «Аргументы и факты», статья называется

«Высокопоставленные Истребители Природы. Российские толстосумы и «ВИПы»

      ( Very Importent Person - очень важные персоны - ИМЯ) тратят на охоту бешеные деньги и изводят редких животных»
     И цитаты оттуда же: «Замминистра природных ресурсов А. Темкин заявил, что на охрану окружающей среды при подготовке Олимпиады-2014 выделят $138 млн. И пообещал восстановить редких животных, исчезнувших из Сочинского нацпарка, — например кавказского леопарда. Тем временем в двух шагах от Красной Поляны идёт обратный процесс — браконьеры отстреливают кавказских зубров.»...
Вот ещё одна статья - называется

«ДИЧЬ ЗАКАЗЫВАЛИ?»

и подзаголовок:-

Министр Артюхов превращает Россию в один большой заповедник. Для себя и чиновников

…….
     "Начало «царским охотам» было положено далеко не в царское время — в 1969 году, когда управление заповедника из Майкопа перевели в Сочи. Это было серьезной ошибкой. С тех пор высокие гости сочинского курорта стали довольствоваться не только морем и солнцем. Для них сочинские начальники придумали еще одно развлечение — вертолетную охоту. С веком коммерциализации услуге придали модный размах. В местных СМИ и в интернете время от времени появляются предложения поохотиться на «краснокнижных» животных в Кавказском заповеднике. Так что помимо высоких гостей на территорию заповедника проникают и просто богатые граждане, и местные жители. 

     Все это привело к тому, что численность, например, копытных уменьшилась за последние тридцать лет чуть ли не в десять раз. Видимо, поэтому несколько лет назад в Госкомэкологии всерьез задумались о переносе управления заповедника из Сочи обратно в Майкоп. В августе 1999 года специально назначенная Госкомэкологией комиссия провела комплексную проверку заповедника. По ее итогам был принят ряд решительных мер, в первую очередь сменилось руководство (убрали Тимухина Н.Т., кстати, только что получившего титул "Заслуженный эколог Российской Федерации" - Указ Президента РФ от 4 марта 1998 г. N 249 "О награждении государственными наградами Российской Федерации"!!! - И.М.Я.), а директором стал ... Валерий Бриних."
     Дальше - счастливые для заповедника 2 года!... Всё, что я знаю об этом человеке, безусловно говорит о том, что он достоин глубочайшего уважения...
     "Но… потом упразднили Госкомэкологии. Его функции передали в МПР. Потом министром природных ресурсов стал Артюхов."
(а у нас в октябре 2001 года сын погиб в расстреляном чеченцами вертолёте ООН, погиб Андрюша... И.М.Я.)
     "Приказ об увольнении Валерия Бриниха был подписан министром природных ресурсов РФ Виталием Артюховым в октябре 2001 года. Для работников заповедника это было полной неожиданностью. По их мнению, причина увольнения может быть только одна: Бриних очень сильно не угодил Артюхову, незадолго до этого вступившему в должность министра.
     В истоках конфликта — давнее противостояние. До того как Артюхов получил министерский портфель, он возглавлял Федеральную дорожную службу России и имел прямое отношение к проекту строительства как раз на территории Кавказского заповедника высокогорной трассы Майкоп — Дагомыс. В 1998 году Артюхов издал приказ, в котором была признана целесообразность разработки технико-экономического обоснования проекта за счет средств Федерального дорожного фонда России. Это была заранее убыточная затея, ее не решились реализовывать даже в 70-е годы, страдавшие гигантоманией и наплевательским отношением к экологии. Сейчас, 30 лет спустя, осуществлению этого проекта помешал директор заповедника Валерий Бриних. Он много чему мешал. Например, отторжению территорий заповедника под другие строительства, ужесточил режим охраны и положил конец процветавшим здесь «царским охотам»: запретил местным и федеральным начальникам летать на вертолетах, охотиться и пьянствовать на охраняемой территории.
     И после того, как Артюхов уволил Бриниха, тот не угомонился. Во-первых, до сих пор он пытается обжаловать в прокуратуре Сочи решение министра. Во-вторых, опубликовал в прессе материал о незаконных вертолетных полетах и браконьерских охотах в заповеднике. Фигурировали имена Грачева, Квашнина и нынешнего директора заповедника Шевелева. И если сначала Бриниху просто угрожали, то теперь, после публикации, пытаются привлечь к уголовной ответственности.»
     Теперь директор – Шевелев, правая рука Тимухина…. И главное его "достоинство", что он прекрасно работает с прессой. О нём пишут хорошие слова, совсем не зная, что это за человек…
     Для чего я рассказываю обо всём об этом?... Наверное, чтобы было понятнее, почему наша работа, условия для которой создавались на Пслухе, единственном месте, где прямо на машине можно въехать в заповедник с Черноморского побережья, была Заповеднику, точнее, его руководству, абсолютно не нужна… мешала… А мы, наверное, постарели… После всего пережитого не было сил биться в закрытые двери... Ничего уже не хотелось.