| Автор :
Капризы памяти, фотографии и Пслух (11)
Энергетика нашего кордона ... Как это было...
Я уже писала о замыслах трёхуровнего дистанционного зондирования территории тестовых участков нашего заповедника, одним из которых планировался наш Пслух. Программа (к договору с ВНИЦ АИУС-агроресурсы. Расшифровывается – Всесоюзный Научно-Исследовательский Центр Автоматизированная Исследовательско-Управляющая Система – агроресурсы) и предусматривала такую работу. Анализ космических снимков, аэрофото с разных высот и математическая обработка полученных материалов могли бы внести неоценимый вклад в получение конкретных данных об антропогенном воздействии на природу. Мог бы начаться совсем новый этап ведения “Летописи природы”, на тот период - очень консервативной но, бесспорно, необходимой и очень информативной программы заповедника. Много много часов провели мы в этом научном центре. Им тоже было интересно. Раньше АИУС выдавал результаты съёмок конкретным большим сельхоз. предприятиям (информация о влажности почв, о степени зрелости сель-хоз. культур, о засорённости, об урожайности). И всё… То есть дешифрированием площадей с естественной природной растительностью центр не занимался, тем более в горных районах.
Масштабность предлагаемых нами задач, гуманитарная, экологическая, добрая их направленность, бескорыстная наша заинтересованность и желание заниматься такой важной и, очевидно, нужной работой притягивала к нам многих хороших, отзывчивых людей. Они приезжали на кордон. Занимались съёмками кордона на видеомагнитофон, ходили с нами в горы, обучали нас технологии необходимых наземных наблюдений, готовились, вместе с нами, к их проведению и обработке результатов, которые должны были (и скоро) проводиться квазисинхронно с лётно-съёмочными работами. Ведь именно Пслух и прилежащие районы предполагались как наземная база для дешифровки аэрокосмических снимков.
Но, чтобы АИУС-агроресурсы приступил к работе, надо было получить приказ для него от нашего общего (на тот момент) министерства.
Память – штука очень капризная. Пыталась сейчас восстановить, как мы в Москве попали в наше министерство к начальнику управления заповедников Бородину... Там ведь пропускная система, охрана... Провал… забыла. Володя тоже этого не помнит. Знаю только, что все бумаги (и эта, в том числе) написаны были нами. От высоких чиновников только подписи получали. Иногда, когда документ должен был быть на каком-нибудь бланке, наши тексты перепечатывала, по приказу начальника, его секретарша. Но, как правило, мы и бланки добывали (не всегда, признаюсь, законным путём). Мы чётко понимали, что кроме нас, никому всё это не надо, и если самим не подготовить абсолютно всё, то ничего и не будет. Мы приходили к высоким начальникам, понимая, что у нас есть максимум минут 5 – 6 для изложения. Иногда, правда, нас слушали целый час и дольше. Мы были полны ярких идей, очень эмоциональны, говорили, как правило, в два голоса, поддерживая друг друга. Не перекрикивая, разумеется, а подхватывая мысли друг друга при каждой заминке, каждой паузе. И этот натиск был так силён, что нам, практически, никто не отказывал. Никто.
Мы, как правило, шли снизу вверх. Общались, вначале, с конкретными исполнителями тех или иных задач, необходимых нам. Старались понять, чем мы и наши дела могут быть полезными для тех, к кому мы пришли. Разбирались в их возможностях, технике, их собственных планах и желаниях. И уже они говорили, что нужно сделать для совместной работы, к кому надо пойти и что, желательно, не забыть подчеркнуть в подготавливаемых нами бумагах.
После просьбы – распоряжения из министерства (копия справа) был заключён договор заповедника с ВНИЦ АИУС-агроресурсы.
Естественно, что и программы исследований мы сочиняли и печатали сами. Как правило, подписывали вначале в организации, с которой договаривались, а потом уже шли к своему директору, радужно обрисовывали грядущие перспективы и получали его подпись.
Параллельно шла работа по созданию на территории кордона настоящей научно-технической базы, а стало быть, необходимо было думать о создании системы стабильного электропитания. Я уже рассказывала где-то, что на кордоне, когда мы туда попали, была очень старая, наверное, начала 40-х годов (20-го века), гидроэлектростанция с деревянным колесом, на которое падал поток воды. Она ещё и не работала. Ну, какой-то минимум энергии она, Володиным старанием, начала давать очень быстро. Сделал дубовую втулку взамен развалившегося подшипника, ( из морёного дуба с развалин эстонского домика на нашей пасеке), всё почистил, смазал и… по вечерам можно было зажечь свет во всех наших комнатах. Но о том, чтобы от этого источника можно было включить компьютер – нечего было и думать. И опять (понимая, что никаких средств заповедник не даст) заключались Договора творческого содружества.
Я уже упоминала о проекте создания на нашем кордоне ФГЭС (фотогидроэлектростанции). Это стало возможным главным образом потому, что Володя, который до заповедника работал в Ленинградском филиале ВНИИИТа (Всесоюзного Научно-Исследовательского Института Источников Тока, под названием НПО «КВАНТ»), хорошо понимал, что можно сделать и как, опираясь на возможности Краснодарского филиала того же ВНИИТа, под названием НПК «Сатурн». Работать над созданием энергокомплекса мы начали ещё в 1985 году, но Договор, никак не заключался. Тянула наша дирекция с его подписанием.
 В руководстве НПК «Сатурн» был очень интересный человек.
Звали его Марат Борисович Закс.
Порылась я в интернете, интересно стало, кем же он на сегодняшний день является, чем занимается... Когда мы общались, (1985 -1992) он был заместителем директора по научно-техническому развитию НПК ''Сатурн''. «С 1992 года - директор ООО ''Фирма ''Солнечный Ветер''». Там же и фотографию эту нашла.
Перечислены и «награды: Орден ''Знак почета'' (1977), орден Трудового Красного знамени (1987), серебряная и золотая медали Королёва Федерации космонавтики (1983, 1985), медали ВДНХ, орден Венесуэлы Orden 27 de Febrero ''За интернациональные заслуги в науке'' (2004).»
Очень мне симпатичен Марат Борисович… Хочется поместить здесь всё, что сказано о нём в этой информационной сводке. Это ведь то, что он, видимо, сам о себе рассказал… или дочка, которая в его нынешнем ООО ''Фирма ''Солнечный ветер'' - исполнительный директор.
«Пристрастия: Больше всего ценит в людях доброту, искренность и преданность; предпочитает отдых на природе; не любит получать подарки. Любимые актеры - Фрейндлих и Юрский, любимый композитор - Тухманов, любимые животные - собаки, любимые цветы - розы. Гастрономические предпочтения - грузинская кухня, любимый напиток - водка.
Мечты, планы: ''Увидеть внуков взрослыми и счастливыми и дожить до того времени, когда фотоэнергетика будет использоваться повсеместно''.»
Как Вам это нравится? Мне очень приятно, всё, что о нём в интернетной сети…
Продолжаю цитировать:
«Специалист в областях физики взаимодействия излучения с твердым телом, преобразования солнечной энергии в электрическую в полупроводниках, создания фотоэнергосистем, академик Международной академии наук экологии и безопасности человека и природы, Марат Борисович Закс считает главными факторами своего успеха преданность делу и поддержку близких.»
Такой он и есть… а ещё… умный,… очень умный, умный и ироничный… к нам он прекрасно, и совсем не формально относился. Это ему, главным образом, благодарны мы за то хорошее, что нам удалось сделать по организации энергетики нашего кордона. А сделано было не так уж мало.
Солнечных батарей, которые «Сатурн» делал для работы в космосе, и которые не прошли строгий отбор по своим параметрам, на складе этого производства было много. Но стоили они очень дорого… и, в общем, было не очень понятно, как можно их использовать. Именно Закс помог реализовать Володину идею, помог организовать экспериментальный энергокомплекс на кордоне Пслух. А затея эта очень не простая… и дорогая. Один только транспорт больше 400 км из Краснодара на кордон … и грузовики, и вертолёты… и много раз!… Причём, работа эта была начата ещё до заключения договора между НПК «Сатурн» и КГБЗ. Уже и батареи на кордон приехали (400 штук - 40 ящиков по 10 шт. в каждом, и каждое стекло с фотопреобразователями 600 х 1100 мм)… Неподъёмные ящики… Уже первый экспериментальный комплект из 10 батарей работал на Пслухе больше года.
И тут мы узнаём, что, оказывается, не на Пслухе будет строиться ФГЭС, а на Джуге!…
Был у нас такой стационар метеорологический в заповеднике, в горах, ещё выше Пслуха. Руководил им Лёша Плоткин. Надо бы нам догадаться о замыслах руководства заповедником и раньше… Ведь в интервью Тимухина говорится, что « в высокогорном Экокордоне и научных рабочих площадках, расположенных в альпийской зоне, будут смонтированы гелиоустановки…»… Пслух-то – не высокогорный кордон. У нас высота около 1000 м. над уровнем моря.
А Джуга как раз в высокогорье, стационар в очень красивых местах. Хочется показать вам какие там панорамы…
 «Джугское озеро расположилось на высоте 2517 м.Цвет воды обусловлен большой глубиной - 35 м. Кусочек неба в оправе гор.» Не могу не рассказать, как ездили мы с Маратом Борисовичем в горы на нашем грузовичке. Не помню уж кого посадили в кабину рядом с моим Володей – водителем, но я и Марат Борисович оказались в кузове и рядышком. Дорога горная, кидало нас из стороны в сторону… И, не касаясь, совсем не касаясь, чувствовали мы друг друга… и очень остро… Прошло столько лет, а я помню… Интересно, помнит ли он эту поездку?…
«Цветение Иван-Чая и других трав субальпики.»
Олег, автор этих снимков работал на Джуге, работал под началом Леонида Плоткина… с которым дружил и наш Виктор Салтыков. Плоткин бывал на Пслухе, мы общались. Он прекрасно знал о наших замыслах… и, конечно, ему хотелось оборудовать свой стационар на Джуге солнечной энергетикой… Ему-то и было поручено составленный по нашим намёткам и подписанный зам.директора КГБЗ Брагиным договор, отвезти в Краснодар, в НПК «Сатурн».
Зря они надеялись. Не всегда ведь подлость выигрывает…
Договор, конечно, никто от КВАНТа подписывать не стал… Закс отдал договор Володе. Остался он у нас… на память.
 
Можете полюбоваться.
А наш договор («о творческом социалистическом сотрудничестве») про энергетику на Пслухе заключили гораздо позже… у нас остался только черновой его вариант. Тимухин не отдал Володе нормальный подписанный экземпляр. Я уже рассказывала, что он решил без Абрашкевича обходиться… А план-график работ подписан был 24.06.88. Больше двух лет вся работа держалась на добром отношении и доверии к нам Марата Борисовича Закса.
Помню, как мы опоры для солнечных батарей на Пслух везли… Зима. На кордон грузовик пройти не может. На ЗИЛе-131 (машина от "Сатурна") увязанные толстой проволокой комплекты железных опор привезли в аэропорт Сочи и сложили их у Коли Каргина в складе спасателей. Слава Богу и спасатели с Колей и шофёр грузовика помогли разгрузиться. А когда через несколько дней надо было загружать всё это в вертолёт, никого не было. Вдвоём мы с Володей… вначале на кару, а потом в МИ-8… некому было помочь. Директор обещал прислать людей и, конечно, обманул… А распаковывать комплекты мы боялись. Думали, что потом будет трудно собирать… к тому же, мы опасались, что растащить могут «любящие» нас, раскомплектованное железо. Очень тяжёлые были упаковки… Жутко тяжёлые… больше 130 кг. каждая. Взвешивали одну из упаковок перед погрузкой на вертолёт, чтобы помножив на 40, знать общий вес (по регламенту положено). Представляете себе, как мы это грузили? Только в самом конце подошли вертолётчики и помогли немножко. Видели, что мы уже падаем.
Помню, что на кордоне уже в глубокий снег металлоконструкции бросали и волновались мы с Володей, что поломается что-нибудь… А как прыгали мы из вертолёта в этот снег с довольно большой высоты!… Метров с пяти, наверное. Вертолётчик боялся садиться. Он думал, что если сядет, то ему будет уже не взлететь… а как летел снег под крутящимися лопастями вертолёта!… Надо прыгать, а земли не видно... а где-то рядом железо, которое только что выбросили... Не поломать бы ноги! Вертолётчик отлетел, вроде, в сторонку, но ведь не видно ничего, высота не понятна... незабываемо…
Но снег глубокий, мягкий, приземлились нормально.
Вообще, зиму на Пслухе забыть нельзя.
Какой там снег… чистый-чистый и очень крупными кристаллами замерзает. Идешь вечером от туалета домой, а снег под луной сверкает… ну просто сказочно. От поверхности свет такой, что, кажется, читать можно.
Утром просыпаешься – темно, ещё поспишь – темно. Потом понимаешь, что снегом окна до верху занесло. А ведь у дома крыльцо высотой метра полтора…, а окно выше крыльца ещё на метр… и окно не такое уж маленькое.
Бывало, пробуешь утром дверь открыть, и никак. Приходилось через чердачное окошко вылезать. Лопатой с крыльца заносы откинешь, а потом уж в костюме резиновом, рыбацком (как на Володе) прямо в эту рыхлость и ныряешь, боками снег обминаешь, чтобы до коровника добраться. А уж потом коров перед собой гонишь, чтобы тропинки к туалету, конюшне, курятнику и прочим местам протоптать. Вот где истинная свобода была, которая «осознанная необходимость»
Ну, разве можно в таких условиях оставить жену одну на кордоне?… даже если друзья рядом…, а уехать вдвоём? Оставить на соседей всё своё хозяйство? … - Можно…, но осторожно… и не надолго. Вот и оставляли… уезжали в Москву, Ленинград, в Краснодар… надо было.
Как всё засыпано снегом! Дни зимой такие короткие. Электростанция работала не всегда (берегли её), свечи и керосин в лампах экономили. Достать не так просто. Но именно зимой, каждой зимой, и рождались, обмозговывались все наши проекты.
   Тогда же нами был подготовлен, а потом и подписан договор и с Ленинградским Гидрометеорологическим институтом. В нём речь шла о дистанционном измерении метеопараметров. Руководство института обещало Володе «консультировать по вопросу организации дистанционных измерений метеопараметров окружающей среды на территории заповедника», предоставить радиозонды, послать студентов-практикантов со «специальной аппаратурой, необходимой для осуществления рассматриваемых дистанционных измерений», осуществлять «отладку системы дистанционных измерений метеопараметров в условиях экологического мониторинга».
Последняя фраза в правом документе: "просим для согласования программ исследования выслать Вашего представителя"... Думаете выслали?
Так и погиб этот договор на стадии создания программы работ... Горько... Столько можно было сделать!..
А вот с Кафедрой использования водной энергии Ленинградского политехнического всё-таки удалось поработать
Хочется рассказать о визите на кордон профессора В.И. Виссарионова, заместителя заведующего этой кафедрой политеха. На сегодняшний день он - "действительный член четырех академий", как сказано в одной из многих его публикаций.
Виссарионов Владимир Иванович Ученое звание, должность: профессор Ученая степень: доктор технических наук Сотрудник Института электроэнергетики [ИЭЭ] Кафедра:Нетрадиционных и возобновляемых источников энергии [НВИЭ] Статус: Штатный работник Я уже говорила, что на кордоне нами планировалось создание фотогидроэлектрической станции (ФГЭС) на основе нетрадиционных возобновляемых источников энергии.
Профессор, доктор технических наук, В.И. Виссарионов должен был познакомиться с условиями, в которых планировалось создание современной рукавной гидроэлектростанции на маленькой речушке Пслушонок, при подходе к р. Пслух. Под его руководством студентами-выпускниками института должен был создаваться проект, а потом и само строительство.
Приехал маститый учёный весной. Дирекция заповедника, как говорится «не почесалась» и никакого удобного транспорта для доставки его на Пслух не предоставила. Прилетел он в Адлер на самолёте, до Красной Поляны - на вертолёте, а дальше – так, как и мы всегда – верхом на нашем Малыше. С непривычки, трудно пришлось нашему гостю. Человек он крупный, лет пятидесяти, но, слава Богу, не капризный и доброжелательный. Встречал его в Поляне Володя с лошадьми. И до покоса, который километра за полтора до кордона, и тянется как раз вдоль дороги, добрались они без приключений. Не считая, конечно, того, что, впервые сев на лошадь, проехать на ней 20 километров верхом довольно утомительно. Ехать по покосу мягче и приятнее, чем по горной дороге и Володя на Ласточке свернул на траву. Профессор на Малыше – за ним. А лошади, уставшие от долгого путешествия, чувствуя близость к конюшне и сену с овсом, с шага перешли на рысь, а потом и на галоп. А тут и выезд с покоса снова на дорогу… да ещё перекрытый тяжёлой жердиной (чтобы коровы траву на покосе не мяли)… Володя, всё-таки с опытом, легко перескочил на своей лошади. А Малыш – за ним и профессор, крепко вцепившись в лошадиную гриву, «развеваясь, как он сам рассказывал, на ветру», удержался-таки, не упал. Но впечатлений у него… «на всю оставшуюся жизнь», как он сам выразился.
Профессор Виссарионов очень нам помогал. С ним была связь по телефону, (Володя звонил ему неоднократно, когда выбирался в Адлер). Года два он работал в ЛПИ, и его студенты несколько раз к нам приезжали, а потом переехал в Москву и стал работать в Московском Энергетическом институте на какой-то аналогичной должности. Договор и с этим институтом был сделан буквально сразу же. К сожалению, он, оставленный на подпись, застрял у Тимухина. Не отдал нам даже третьего экземпляра.
К тому времени отношения с директором заповедника обострились до предела. Имея на руках договоры с организациями, которые организовывал Володя, он считал, что может управлять работой над созданием задуманной нами «Биосферной станции»… Чудак…
  А от Виссарионова, уже из Энергетического института, в рамках будущей работы над контролем распределения энергопотоков от ГЭС, фотоэнергетики (солнечных батарей) и аккумуляторного блока с автоматом бесперебойного питания, мы получили первый наш компьютер Электроника-87 и хороший японский принтер. Не забудьте, когда это было. Это сейчас миллион компьютеров на любые потребности в любом магазине... А тогда мы и этому, российскому очень радовались. В нашей крошечной кухне на кордоне появилась промышленная многоэтажная стойка и в ней тот самый наш первый комп, который выглядел совсем не так, как сегодняшние... Постигали мы азы пользовательских навыков. В памяти осталась очень заводная компьютерная игра, в которой черти бегали по лестницам с этажа на этаж. Мне удавалось поиграть в редкие часы отдыха. Это было очень приятно... Вот рассказываю сейчас... получили то, получили это... так всё просто... А просто не было! Всё было очень не просто. Только не рассказать... не получается...
Этот отзыв (слева), написанный для руководства ЛПИ, наверное, чересчур похвальный. Нам ведь было очень нужно, чтобы шла дальнейшая совместная работа… В реальности, в той студенческой группе были не слишком большие энтузиасты. Работали они всего 4 дня и никаких ста анкерных опор установлено не было. Спасибо ребятам, что, хотя бы ямы для их установки они всё-таки вырыли. 160 ям на 8 вёдер бетона каждая. Это тоже очень большое дело, большая работа. Надо было установить 400 солнечных батарей.
Хочется здесь ещё вспомнить с благодарностью наших друзей, которые в этот период гостили на кордоне. и жена его Лена, с которыми мы дружим уже много, много лет, активно помогали тогда в работе со студентами. Они взяли на себя руководство молодёжью, а преподаватели ЛПИ, инженеры кафедры В.В.Бегеза и Д.А.Гусаров (подпись которых в акте справа) вместе с Володей занимались геодезическими делами. Это действительно очень точная и тонкая работа, которую нельзя было сделать приблизительно. А опоры анкерные устанавливали мы сами, когда все гости и студенты уже уехали… Володя, я и дед (Володин отец 84-х лет).
Дед, (с появлением внука - Андрюшеньки, Владимира Васильевича Абрашкевича иначе, чем дед дома и не называли) на кордоне всегда находил себе дело. Он и дрова рубил, и печку мне растапливал, и коровник чистил, и свинарник… и всё делал…, а ведь высочайшего класса инженер-судостроитель… Почти все советские эсминцы через его руки прошли.
А когда мы солнечные батареи ставили, вместе с нами (со мной и Володей, т.к. Салтыковых и Базникина с Зинаидой на кордоне уже не было), он и бетон для установки анкерных опор делал, и возил его, и песок c камнями таскал. Мы его прогоняли, а он всё равно всё вместе с нами делал. Чужие лесники, которых нам дирекция заповедника поселила, на крылечках сидели, покуривали и посмеивались, а старик, Володя и женщина (я) надрывались, своими руками создавая современную солнечную энергетику…
Мощную (для масштаба кордона), -15 квт.. 40 опор (на 10 батарей каждая), и по 4 «ноги» на опору, а на каждую ногу по 8 вёдер бетона надо было в яму залить… Ничего?…
Студенты ЛПИ на практике ямки для опор вырыли, а всё остальное мы с дедом… 160 «ног» по 8 вёдер… 1280 вёдер бетона залито нами… Хорошо ещё, что бетономешалка у нас была и тракторочек, на котором вёдра на поляну возили.
Ну да ладно, про это потом. Это уж я так, к слову. Хочется спасибо деду сказать... Большое спасибо за всё, что он для нас делал!… Я прожила с ним бок о бок 30 лет. Светлая ему память! Владимир Васильевич был очень хорошим человеком, умным и благородным.
Продолжение следует.
|
