От Ивана Никитича Мещерина и его сыновей
От Афонасия Ивановича ветвь
Роспись 1686 года, вводя в семью Ивана Никитича Мещерина ещё одного, ранее неизвестного нам сына - Дмитрия, свидетельствует о близком родстве её составителей - Авдокима, Сергия и Фёдора с боярином Иваном Максимовичем (I:8) и окольничим Павлом Петровичем Языковыми (Руммель,60). Называя их "братьями нашими" составители имели в виду не только общую принадлежность роду, но и общий корень в лице Мещерина, пожалованного в 1517 году Медушанскою волостью. Между тем, ни того, ни другого нет в предъявляемой ими росписи потомков Дмитрия и Игнатия Хомяка. Нет их и среди потомков Андрея, вовсе не помянутого Авдокимом, Сергием и Фёдором, ни среди потомков Филиппа и Матвея. Сам же Мещерин вряд ли мог быть основателем этих ветвей рода, поскольку среди его сыновей нет Семёна Ивановича Лаптя - деда Ивана Максимовича, а он сам проявил себя раньше - в начале, а не во второй половине XVI века. Более вероятным представляется, что отцом деятельного во второй половине этого века Ивана (от которого В.В.Руммель выводит I ветвь рода Языковых) был не сам Мещерин, а его сын Афонасий, показанный во всех известных нам росписях. В росписи 1686 года он представлен вместе с Дмитрием и Игнатием Хомяком, но в отличие от них не имеет продолжения в потомках, хотя его сын - "сын боярский Григорий Афонасьевич" был поверстан в 1580 году (0:14; Моск. ОГА, Ф.4, оп.. 12, № 225). Напомним, что в последующих поколениях Григорий Афонасьевич спутан с Григорием Варфоломеевичем - отцом известных нам по ветви от Андрея Ивановича - Никиты, Фёдора и Моисея. Разумеется, развиваемая здесь версия, что Афонасий Иванович мог быть дедом Семёна Ивановича Лаптя, через неизвестного нам Ивана Афонасьевича, брата Григория, обосновывалась только косвенными соображениями, призванными лишь направить поиск фактов. В отношении окольничего Павла Петровича и его потомков, не включенных ни в одну из известных нам росписей, оставалось довольствоваться указанием на его близкое родство с одной стороны - Авдокиму, Сергию и Фёдору, а с другой - Ивану Максимовичу через общий корень от Ивана Никитича Мещерина. Представлялось вероятным, что отцом окольничего был Пётр Семёнович, который упомянут вместе с ранее не известным нам Исаем Васильевичем Языковым - "служили головами во время осады в городе Белой" (Дворцовые разряды, т.16, с.314) и с известным нам Саввой среди смолян в 1609 году (Сахаров). Быть может этот Пётр Семёнович был сыном Семёна Ивановича Лаптя, братом Ивана, Максима, Александра и Василия.
Напомним, что наряду с основной, восходящей к Мурзе Енгулею и включающей 233 персоны росписью, В.В.Руммель выделил еще одиннадцать ветвей рода Языковых, начинающихся в более поздние времена. Не располагая документами, позволяющими вплести их в крону общего древа, он основывался на свидетельствах, представленных в Герольдию более поздними поколениями, сохранившими в своей памяти предания о своих предках. Одним из них был Пётр Языков, живший в конце XVI века и, видимо, скончавшийся до 1627 года, оставив поместье сыну Владимиру Петровичу - торопецкому городовому дворянину (1628 - 1630 г.г.) и помещику Торопецкого уезда. Именно от них началась III (по Руммелю) ветвь рода, представленная дворянами Псковской и Тульской губерний. Сроки жизни основателя этой ветви позволяют причислить его к VIII от Мурзы Енгулея поколению и сблизить (или отождествить!) с тем Петром из смолян, который был в Белой головою (1618 г.) - ведь и Белая, и Торопец, расположенные близ друг друга, относились в те времена северу Смоленской земли, лишь позднее отошедшему к Псковской губернии. Поминаемый вместе с Саввой Александровичем и Исаем Васильевичем этот Пётр Семёнович был, возможно, сыном Семёна Ивановича Лаптя и отцом окольничего Павла Петровича. Таким образом, и эта ветвь рода могла бы выводиться от Афонасия, сына Мещерина, а если бы Павел Петрович, наряду с Григорием Петровичем, имел брата Владимира Петровича - отца Прокофия, Степана, Дмитрия и, по свидетельству энциклопедии Брокгауза и Эфрона, еще и Василия, то Пётр Семёнович был тем, жившим в конце XVI века торопецким Петром, от которого В.В.Руммель выводил III ветвь рода Языковых..
Обращаясь к документам, обнаруженным Еленой Романовной Герцевой в РГАДА (см. ф. 286, кн. 282), мы преодолели эти затруднения, столь явные для непрофессионалов. Первое связано с тем, что у Мурзы Енгулея было 2 сына: первый, известный всем родословцам - Сунгур (Захарий Алексеевич) стал отцом Никиты Захарьевича и дедом Ивана Никитича Мещерина, от которого мы выводим ветви его сыновей, в частности, Афонасия Ивановича; второй сын - Гизман стал отцом Михайла и дедом Афонасия Михайловича, с которым связывается - Григорий Афонасьевич. В.В.Руммель, признавая его сыном Афонасия Ивановича (0:14), видимо не знал о Гизмане, отмеченным лишь в "Копии росписи, поданной 194 марта 19 дня от стольника Семёна Иванова сына Языкова" (РГАДА, Ф.286, ед.хр. 282, оп. 1, л..74, 122). К сожалению, мы не сильны в палеографии и писарской скорописи, сопровождающей эти документы, но даже И.П.Сахарову они не были известны.
Вполне понятно, что, расхождения родословцев во мнениях тем более основательны, чем радикальнее следствия, вытекающие из признания одного и отрицания другого. Напомним, Григорий Афанасьевич отмечен только в росписи В.В.Руммеля как сын боярский (1580 г.) и основанием для его сопоставления с Григорием Варфоломеевичем является признание Ивана Никитича Мещерина, пожалованного вотчиной в 1517 году, дедом сына боярского (1580 г.) и отца "новика неслужилого" Моисея (1597 г.) или же прадедом воеводы (1614 г.) и отца того же самого Моисея. В сопоставлении этих фактов мы признаём большее правдоподобие четырех, а не трехколенного ряда от Ивана Никитича до Моисея Григорьевича. Мнение И.П.Сахарова нашло дополнительную поддержку в обнаруженной нами "Долевой раздельной записи между Моисеем Григорьевичем со своими племянниками - братьями Никитой, Степаном, Михаилом и Иваном" (Отдел рукописей РГБ, № 69,132; Приложение 3). Таким образом, у нас появились основания включить в общую роспись и I, и III ветви рода, выделенные В.В.Руммелем.
I (V).
1. Афонасий Иванович, сын Ивана Никитича Мещерина, брат Андрея, Афонасия, Игнатия Хомяка, Дмитрия и Филиппа.
II (VI).
2. Иван Афонасьевич, сын Афонасия Ивановича по росписи Семёна Ивановича, но не отмеченный В.В.Руммелем, признающим сыном Афонасия Ивановича - Григория Афонасьевича (0:14), правнука второго сына Енгулея - Гизмана. Вероятнее всего В.В.Руммель выводит от него I ветвь рода Языковых, восходящую к Афонасию Ивановичу, а уж от него к Мещерину и далее - к Сунгулу Мурзе (Захарию Алексеевичу). 1.
3. Фёдор Афонасьевич сын Афонасия Ивановича и брат Ивана по росписи Семёна Ивановича, но не отмеченный в росписи В.В.Руммеля. 1.
4. Никита Афонасьевич, сын Афонасия Ивановича, брат Ивана и Фёдора не включенный в роспись Семёна Ивановича, сын боярский (1580), но отмеченный И.П.Сахаровым. 1.
5. Григорий Афонасьевич, отмеченный в росписи В.В.Руммеля (0:14) как сын Афонасия Ивановича, сын боярский (1580 год), но включенный в роспись Семёна Ивановича, как сын Афонасия Михайловича - правнука Гизмана. 1.
III (VII)
6. Семён Иванович Лапоть (Руммель, 1:2), упомянут в "Боярском списке 1588 - 1589 и начала 1590 годов" среди "выбора... с Белой... по 500 чети вместе с Деем Семёновым сыном Языкова". В 1616 году "отводил Плещеева, для выдачи головою, на двор к князю Лыкову", а в 1617 году был воеводой в Кашине (Дворцовые разряды, т.16, с.289; Разрядная книга 1550 - 1636 годов; с.294. М., 1976; Руммель; Сахаров). В словаре Брокгауза и Эфрона (СПб., 1904) отнесен к I ветви рода, "ведущей начало от Ивана Языкова, жившего во второй половине XVI века и имевшего одного сына Семёна, по прозванию Лапоть, отчего потомки последнего и назывались иногда Лаптевыми - Языковыми. Четыре сына последнего, Максим, Василий, Иван и Алексей (Александр?), были воеводами во второй половине XVI века...". Был ли среди его сынов и упомянутый выше Дей Семёнов сын Языков (м.б. Пётр или Фёдор Семёнович, показанный в росписи Семёна Ивановича)? 2.
IV (VIII).
7. Максим Семёнович, сын Семёна Ивановича Лаптя (I:3), "с 1615 по 1619 годы был воеводою в Бежецком Верху, откуда переведен на другую службу в Москву; в 1621 году был воеводою в Городецке... в Лыскове подал в разряд послужные списки о приходе к Городцу черкас; за ложное донесение о небывалом приступе поляков к Бежецку и об отбитии их, по местнической жалобе 9 августа 1621 года велено: "бить его батогами нещадно, убавить денежного жалования 28 руб. и поместного окладу 150 четвертей, а за бесчестье князя Мордкина, Милюкова и Ушакова посажен в тюрьму на 3 дня". В 1623 году был вторым воеводою в Верхотурье, затем воеводою в Кашине (1625 - 1626 годы); в январе 1629 года был назначен и послан воеводою в Муром; дворянин московский (1627 - 1640 годы); второй воевода у Чертольских ворот в Москве (1633 год), 23 ноября 1638 года был у стола Государя". Максим Семёнович был женат на Евдокии NN., погребенной 25 января 1643 года в Троице-Сергиевской Лавре (Моск. Некрополь, т.3, СПБ., 1908) и имел двух сыновей Андрея и Ивана (Руммель; Сахаров; Разрядная книга 1550 - 1636 годы, М.,1976, с.333,381; Дворцовые разряды, I: 514,418, 452; Акты исторические, III, 121). 6.
8. Василий Семёнович, сын Семёна Ивановича Лаптя (I:4), дворянин московский (1636 - 1640 годы), был при встрече Персидского посла (5.2.1639 г.). 6.
9. Иван Семёнович, сын Семёна Ивановича Лаптя (I:5) "...в жильцах показан, 1 сборщик ратных людей в Валуйках (1624 г.), в 1625 году послан по Крымским вестям войска сбирать, а куда не сказано", дворянин московский (1629 - 1658 годы), был при встрече Персидского посла (5.2.1639 г.), сотенный голова у смолян в Большом полку в Белгороде (1646 г.), "в 1646 году июня 14 головою послан у Смолян в поход с боярином князем Одоевским из Ливень в Бельгород; в 1651 году, 1652 и 1653 воеводою в Осколе был для охранности от нашествия Крымцев и велено ему по вестям в сходе быть в Яблоневе с боярами князем Репниным, князем Куракиным и Бутурлиным; в 1654 году мая с 18 - 19 головою показан у становления сторожей; в 1655 году марта с 23 дня показан в походе против Польского Короля; в 1656 году июня с 20 седьмым показан в походе из Смоленска в Ригу против Шведского Короля" (Руммель; Сахаров; Брокгауз и Эфрон,1904). 6.
Страницы: 1 2 3 4 5 #
|
