|
|
|
 |
94. Степан Андреевич, сын Андрея Степановича и Татьяны NN; поручик в 1787 году; в 1792 году упомянут вместе с братом Александром и Николаем Даниловичем Языковым в связи с поданным ими Прошением о внесении рода в Родословную Книгу и собственной версией родословия.
62.
95. Александр Андреевич, сын Андрея Степановича и Татьяны NN, примиер-майор, двоюродный брат Николая Даниловича, родившийся в 1747 году. С 1788 года по 1791 - Предводитель дворянства Елатомского уезда Тамбовской губернии (Нарцов А.В., Материалы для истории Тамбовского, Пензенского и Саратовского дворянства. Известия Тамбовской ученой архивной комиссии, вып.48, т.1, с.448; Тамбов,1904). Внесён в IV часть Дворянской Родословной книги Тамбовской губернии на основании представленной грамоты, данной ему в 1793 году Московской губернией. В ней сказано: "Александр Андреевич - 46 лет, вдов, детей не имеет; в купленном им селе Кобякове 222 мужских и 212 жен. душ". Высочайшее утверждение 20 апреля 1834 года (Моск. ГОА, ф.4, оп.12, №225,226). 62.
96. Андрей Иванович, сын Ивана Степановича; поручик, занесён в IV часть Дворянской Родословной книги Тульской губернии (1803 год). Упомянут в Списке Белевского Предводителя дворянства о семье и имуществе его (Дворянское сословие Тульской губернии, т.11 (XI), М.,1908). 63.
97. Степан Иванович, сын Ивана Антиповича и Анны Васильевны, родился в 1743 году. Впоследствии был отпущен "по прошению для обучения наукам до 1759 года". Дослужился до капитана и был убит в 1775 году (вероятно, предводимыми Е.И.Пугачёвым казаками), в возрасте 32 лет, "оставив вдовою жену свою Марию NN и детей - малолетнего Григория, да Дмитрия, да Павла Степановичей", опекуном которых и "принадлежащего им княжеского имения" по решению Пензенской Дворянской Опеки стал Михаил Яковлевич Лопатин (Тул. ГОА, ф.145, оп.1, № 58,84; Руммель,0:136). 68.
98. Александр Иванович, сын Ивана Антиповича и Анны Васильевны, родился 13.3.1758 года, служил в Лейб-гвардии Преображенском полку сержантом; отставной гвардии прапорщик (1781 г.). Жена, Евдокия Иванова, его же вольноотпущенная. Старшие три сына их, рожденные до освященного Церковью брака, были узаконены Высочайшим указом 26.10.1801 года: "...Снисходя на всеподданнейшее прошение гвардии прапорщика Александра Языкова, Всемилостивейше дозволяет детям, прижитым с настоящею женою его до брака трём сыновьям Василию, Павлу и Петру принять отцовскую фамилию Языковых и вступить во все права наследства, законным детям принадлежащие...". 28 января 1828 года "...Александру Ивановичу Языкову 70 лет; женат на девице Авдотье (Евдокии) Ивановой. И он, и жена его со всеми детьми внесены в I часть Дворянской родословной книги Тульской губернии...". Получению этой грамоты предшествовало обращение Александра Ивановича в Тульское губернское Дворянское Депутатское собрание в 1825 году, сопровождаемое Объявлением поколенной росписи рода от Мурзы Енгулея, принявшего по святому крещению имя Алексея в 1360 году, и копией со Справки Государственной Вотчинной коллегии за № 1724 (Тул. ГОА, ф.39, оп.2, № 2708). Евдокия Ивановна умерла после мужа, в 1838 году и похоронена вместе с ним на церковном кладбище села Сергиевского на Упе. Здесь же похоронены их сын Иван (1842 г.), внук Александр Иванович (1886 г.), младенец Иван Александрович (1878 г.) и Евдокия Дмитриевна (Дворянское сословие Тульской губернии, VII (XVI), "Некрополь", М.,1908). Церковь эта сгорела в 1929 году, а позднее, лет 30 назад, были растащены и надгробные плиты. На их месте, близ ветшающего и растаскиваемого "на бут" господского дома, царит мерзость запустения. Дети Александра Ивановича и Евдокии Ивановны Языковых - Василий (р.1794 г.), Павел (р.1798 г.), Пётр (р.1800 г.), Александра (р.1802 г.), Иван (р.1803 г.), Елизавета (р.1809 г.) и Михаил (р.1811 г.). 4 ноября 1912 года их внук, действительный статский советник Сергей Михайлович обратился к Предводителю Тульского Дворянского Депутатского собрания с Прошением о справке, что его дед, Александр Иванович Языков имел право на ношение медали в память Отечественной войны 1812 года. Ранее, ходатайствами сыновей, его род был по древности происхождения вписан в VI часть Дворянской Родословной книги. 68.
99. Василий Иванович, сын Ивана Антиповича и Анны Васильевны (Сахаров; Руммель, 0:138). 68.
100. Пелагея Артемьевна, дочь Артемия Михайловича, вышедшая замуж за Льва Ивановича Бычкова (1801 г.; Руммель,154). 77.
101. Михаил Григорьевич, сын Григория Семёновича и Агафьи Петровны; подпоручик (1771 г.), коллежский асессор (1793 г.). Внесён в роспись рода В.В.Руммелем (0:103) и И.П.Сахаровым (69), как брат Семёна, Петра, Прасковьи и Натальи, разделивший с ними имение отца своего в 1771 году (Моск. ГОА, ф.4, оп.12, № 225); отец Ирины и, по записям И.П.Сахарова, Василия, умерший до 1829 года. 79.
102. Семён (Симеон) Григорьевич, сын Григория Семёновича и Агафьи Петровны; артиллерии поручик (1771 - 1794 г.г.), включённый в росписи В.В.Руммеля (0:104) и И.П.Сахарова (68). Женат был на Марфе Алексеевне Кравковой (Сахаров) и имел с нею детей: Дмитрия (1793 г.), Александра, Матрёну, Аграфену (Руммель), Анну и Елизавету (Сахаров). 79.
103. Пётр Григорьевич, сын Григория Семёновича и Агафьи Петровны, родившийся в 1756 году и умерший после 1826 года; генерал-майор, женатый на баронессе Александре Васильевне Менгден - фон Альтенвога (Русский Архив: История Отечества в свидетельствах и докладах XVIII - XX в.в., т.7, 1996 г., с.635; Руммель,0:105; Сахаров,70). Отец Александра (18.5.1802 г.), Валериана и Александры. 79.
104. Прасковья Григорьевна, дочь Григория Семёновича и Агафьи Петровны; сестра Михаила, Семёна, Петра и Натальи (Руммель, Сахаров,71). 79.
105. Наталья Григорьевна, дочь Григория Семёновича и Агафьи Петровны (Руммель; Сахаров,72). В рукописях И.П.Сахарова отмечена среди своих братьев как "Наталия Ивановна (?)... бывшая замужем за Михаилом Васильевичем князем Мещерским, от которого брака родились сын князь Иван Михайлович Мещерский, написавший в 1718 году января 7 духовное завещание" (см. "Опыт сёл Новоспасского монастыря", 1849, с.62.). Видимо, здесь идёт речь о Наталье - сестре Михаила, Семёна и Петра (Ивановичей) Языковых, жившей много раньше Наталии Григорьевны. Кроме того, она упомянута у П.Н.Петрова ("История родов Русского дворянства". М., "Современник", 1991; репринт СПб,.1886; Книгоиздательство Герман Гоппе Т.1-2. Мещерские т.1 с.382-384). 79.
106. Николай Николаевич, сын Николая Дорофеевича и Авдотьи Матвеевны Бутурлиной, родившийся 23 апреля 1759 года; Лейб-гвардии прапорщик, впоследствии коллежский асессор, женатый на Федосье Ефимовне Мясоедовой (Сахаров,74; Моск. ГОА, ф.4, оп.12, № 225), отец Марии, Екатерины и Флёны (Фаины, Фионы?). Скончался 2 июля 1809 года и погребен на кладбище Покровского монастыря (Московский Некрополь, т.3, СПб, 1908). 80.
107. Иван Давидович, сын Давида Александровича, внук Александра Федоровича (РГАДА, фонд 286, ед.хр.282, л.76 "Копия родословной росписи премьер-майора и Лейб-компании вице-сержанта Петра Григорьевича Языкова, 1750 года октября 23). 82.
108. Григорий Давидович, сын Давида Александровича, внук Александра Федоровича (РГАДА, фонд 286, ед.хр.282, л.76 "Копия родословной росписи премьер-майора и Лейб-компании вице-сержанта Петра Григорьевича Языкова, 1750 года октября 23). 82.
109. Лаврентий (Ларион) Васильевич (Руммель;VII:3), сын Василия Александровича, (умершего до 1693 года) служил в Пензе (1679), пожалованы ему поместья в Симбирском уезде (1680, 1693, 1704 годы); скончался до 1709 года. 83.
110. Феодор Васильевич (Руммель; VII:4), сын Василия Александровича, помещик Симбирского уезда (1693 год). 83.111. Михаил Васильевич (Руммель;VII:5), сын Василия Александровича; помещик Симбирского уезда (1709 год), женатый на Феодоре Тимофеевне NN. и умерший до 1713 года. 83.
112. Яков Васильевич (Руммель;VII:6), сын Василия Александровича, симбиренин (1699 год). 83.
113. Иван Васильевич (Руммель;VII:7), сын Василия Александровича, помещик Симбирского уезда (1704 год). 83.
114. Михаил Герасимович, сын Герасима Ивановича, внук Ивана Фёдоровича (РГАДА, фонд 286, ед.хр.282, л.76 "Копия родословной росписи премьер-майора и Лейб-компании вице-сержанта Петра Григорьевича Языкова, 1750 года октября 23). 86.
115. Николай Герасимович, сын Герасима Ивановича, внук Ивана Фёдоровича. (РГАДА, фонд 286, ед.хр.282, л.76 "Копия родословной росписи премьер-майора и Лейб-компании вице-сержанта Петра Григорьевича Языкова, 1750 года октября 23). 86.
116. Михаил Степанович, сын Степан Иванович, внук Ивана Фёдоровича (РГАДА, фонд 286, ед.хр.282, л.76 "Копия родословной росписи премьер-майора и Лейб-компании вице-сержанта Петра Григорьевича Языкова, 1750 года октября 23). 87.
117. Сава Степанович, сын Степана Ивановича, внука Ивана Фёдоровича (РГАДА, фонд 286, ед.хр.282, л.76 "Копия родословной росписи премьер-майора и Лейб-компании вице-сержанта Петра Григорьевича Языкова, 1750 года октября 23). 87.
X (XIV)
118. Дмитрий Иванович (0:127), сын Ивана Ивановича и Прасковьи Петровны Сабуровой, родившийся 14 октября 1773 года в Москве. Лишившись на восьмом году матери, он, по свидетельству его биографов, жил в доме родной сестры отца - Евдокии Ивановны Языковой, женщины богобоязненной и благочестивой, которая с любовью заменяла ему мать. По существовавшему обычаю рода, его семи лет стали обучать азбуке, чтению Часослова и Псалтири, причём учение каждый день начиналось и заканчивалось молитвою. "Такой характер обучения, писал в своих "Записках" Дмитрий Иванович, был весьма хорош, ибо научал отрока бегло читать церковные книги и вселял в него охоту читать их, питаться душеспасительными наставлениями и восхищаться красотами..., по крайней мере, для меня сей способ учения был весьма полезен". Тетка Дмитрия Ивановича, видя, что он хорошо уже читает церковные книги, сделала его своим собеседником, а с наступлением глубокой осени, во всю зиму до весны, каждый вечер заставляла его перед собою читать Библию, Четьи минеи, Пролог и Патерик; в промежутках иногда он читал ей и произведения тогдашней светской словесности. Так протекало отрочество будущего учёного и писателя. Наняли француза, который преподавал ему французский язык, историю, географию и начальные правила математики, а потом отдали юношу в Московский пансион Бартолия, где он, между прочим, усвоил и немецкий язык. Не окончив курса наук, Дмитрий Иванович был записан, по существующему тогда обычаю, в Семёновский полк сержантом и на тринадцатом году от рождения (в 1785 г.) поступил на действительную службу. В Петербурге Дмитрий Иванович имел в числе друзей Вельяминова, Писарева, Княжнина и Крылова. Быстро протекали первые годы неопытной юности в разнообразных увеселениях, часто отвлекавших его от полезных занятий. В 1787 году Д.И. Языков вышел в отставку с чином прапорщика и отправился в Тамбовскую губернию к себе в имение. Через три года Шацкое дворянство избрало его в помощь уездному Предводителю для устройства сельских магазинов, а в 1802 году он переехал в Петербург и определился на службу в Департамент Народного Просвещения. Служба по учёной части сблизила Дмитрия Ивановича с любимыми занятиями, и в том же году он перевел с французского сочинение Беккария "О преступлениях и наказаниях", с приложением примечаний Дидерота и переписки сочинителя с французским переводчиком Мореллетом, при чём этот труд был посвящен Императору Александру I и напечатан за счёт Кабинета, в пользу Языкова. Перевод был встречен публикой сочувственно и в непродолжительном времени был весь раскуплен. В 1803 году Дмитрий Иванович Языков был избран в Действительные члены Вольного общества любителей наук, словесности и художеств. В это время появилось "Рассуждение о старом и новом слоге Российского языка" А.С. Шишкова, направленное против Карамзина. Языков написал едкую критику на сочинителя и поместил её в "Северном Вестнике" за 1804 год; в ней он осмеял, между прочим, требование о том, чтобы русские бросили чтение новых отечественных книг и иностранных, принялись бы за старину и начали объяснять мысли свои на языке словенском. Одновременно с переводом с французского "О существе законов" Монтескье, Д.И. Языков вёл перевод с немецкого "Нестора" и тогда же перевел с французского комедию в одном действии Александра Дюваля "Влюблённый Шекспир", имевшую большой успех на нашем театре. В 1807 году он перешёл из Департамента Народного просвещения экспедитором в Канцелярию Главного управления училищ и в следующем году за усердную службу был награждён брильянтовым перстнем. В том же 1808 году он закончил и напечатал другой свой перевод с немецкого - "Сравнения, замечания и мечтания, написанные в 1804 году во время путешествия одним русским", и вслед за тем вышла в свет первая часть его перевода "О существе законов" Монтескье, последняя, четвертая часть которого была издана в 1814 году. В 1809 году Д.И. Языков кончил перевод своей первой части "Нестора", и она была поднесена Государю, который приказал: "Издать за счёт Кабинета перевод Языкова, с представлением в пользу его всех экземпляров, но с тем, чтобы эта книга, написанная переводчиком без буквы "Ъ", была напечатана с употреблением сей буквы". Нужно иметь в виду, что Д.И. Языков в то время силился вытеснить из русской азбуки буквы "Ъ" и "IЪ". Вторая часть "Нестора" была издана в 1816 и третья - в 1819 годах. Дмитрий Иванович перевёл и напечатал сочинение Фрейербаха "Философическо-юридическое исследование государственной измены и преступления против Величества, с кратким начертанием истории законодательства о сем преступлении". В 1817 году он был назначен Начальником отделения Департамента Народного просвещения, а в следующем году, с сохранением этой должности назначен Управляющим типографиею Департамента. В 1819 году им был издан перевод Лерберга "Исследования, служащие к объяснению древней русской истории", а в следующем году напечатал сочинение Кильбургера "Краткое известие о русской торговле, коим образом оная производилась через всю Россию в 1674 году". С 1822 года по 1825 Д.И. Языков издал книжку "Спутник в Царство Польское и в республику Краковскую" (с французского языка) и "Собрание путешествий к татарам и другим восточным народам в XIII, XIV и XV столетиях" Карпини и Асцелина (с латинского), за которые он получил царские подарки - два брильянтовых перстня. В 1825 году Дмитрий Иванович был утвержден в должности Директора Департамента. Достоинство многочисленных трудов Д.И. Языкова снискало ему уважение многих наших учёных обществ университетов, которые поспешили доказать это уважение избранием его в действительные и почётные члены (Общество любителей российской словесности, Императорское Московское общество испытателей природы, Общество любителей отечественной словесности и университеты: Харьковский, Московский, Виленский и Казанский). В число этих лестных знаков внимания Языков особенно к сердцу принял честь, оказанную ему Академией Наук, избравшею его в 1830 году в свои Почетные члены, и Российскую Академию, почтившую его званием Действительного члена. Разстроенное здоровье его от сидячей жизни и разнообразных трудов заставило его оставить гражданскую службу, тем более для него трудную, что он не мог разстаться с любимыми своими занятиями по литературе, и он, согласно прошению, был уволен в 1833 году от службы. Однако неутомимый труженик не думал отдыхать. Окруженный книгами, он до наступления раннего утра деятельно занимался в своём уединенном кабинете составлением "Церковного Словаря"; собирал материалы для другого "Словаря истории и древностей русских"; перевел с немецкого, по поручению Общества для поощрения сельского хозяйства, "Сельское хозяйство" (сочинение Шварца,1833) и "Основание Лесоводства" (сочинение Котты,1835). Последний перевод замечателен по техническим терминам, из которых некоторые вошли в "Словарь", составлявшийся Академией наук. Сверх того, Языков перевел с немецкого "Сербскую грамматику", составил "Указатель к журналам Российской Академии" (с 1782 по 1835 г.г.) и собрал для "Академического словаря" до 1500 слов, выписывая из старинных и новых книг слова, не внесенные в прежние словари, или оставленные без примеров и надлежащих объяснений. В начале 1835 года Дмитрий Иванович занял почетное место Непременного Секретаря Российской Академии, сделавшееся вакантным за смертью П.И.Соколова. Стесненное материальное положение его с этого времени несколько улучшилось: он переехал в академический дом и сверх пенсии начал получать 2000 рублей ассигнациями жалования. Более всего его утешал находящийся при доме садик, где труженик продолжал свои ученые занятия. Труды Языкова по отечественной истории увенчаны были (в 1837 году) Академией Наук одновременно с выдачею 4000 рублей ассигнациями. Тогда же, по его совету, Шишков предложил Российской Академии перевести на русский язык и издать за счет академический всех западных писателей в России. Д.И. Языков взялся перевесть "Гилмендову Хронику". В следующем году Российская Академия напечатала на свой счет, в пользу Языкова, и купила у него 1000 экземпляров для разсылки по учебным заведениям, "Книгу Большому Чертежу или древнюю карту Российского государства, пополненную в Разряде и описанную в книгу 1627 года". Она в первый раз была издана в 1792 году и составляла библиографическую редкость. К ней Дмитрий Иванович присоединил "Древнюю идеографию", объясняющую географическое положение России с конца XVI по конец XVII столетий, а равно и свои замечания в самом тексте и в азбучном указателе. Сделанные им в это время переводы с немецкого "Баварского странника (XIV век) Шилдбергера", заключающего в себе много любопытных сведений о быте нашего духовенства и об обрядах греко-российской церкви, а равно и "Выписки из путешествий по России", не могли быть напечатаны. В 1839 году скончался редактор "Русского Инвалида" Воейков, и у Языкова явилась мысль искать его места, но неудачно: редактором был назначен Помпан-Позаровкус. В 1840 году Российская Академия издала в пользу Языкова "Записки Желябуженского с 1682 года по 2 июля 1709 года". Они были напечатаны в первый раз Туманским в 1787 году с неисправленной рукописи. Д.И. Языков достал несколько списков этого любопытного сочинения, сверил их с журналами барона Гизена, Петра Великого и другими современными повествованиями, заметил в выносках важнейшие ошибки первого издателя и приложил к своему списку некоторые замечания и объяснения, а также и алфавит. Около этого времени Дмитрий Иванович намеревался продолжить издание "Энциклопедического Лексикона, в составлении которого принимал деятельное участие, но прекращенного Плюшаром, и уже отыскал много сотрудников, но предприятию его не суждено было осуществиться. К этой неудаче присоединилось другое горе: за смертью Председателя Российской Академии Шишкова, Российская Академия была присоединена к Академии Наук, в виде II отделения русского языка и словесности, причем Языкову, сохранившего звание ординарного академика, поручено было составление протоколов заседаний. В 1842 году он издал "Записки Нащокина", к которым прибавил любопытные объяснения и замечания, а также и алфавит. Последним трудом Дмитрия Ивановича было издание в свет в 1845 году переведенных им с французского языка "Записок Дюка Лирийского и Бервикского во время пребывания его при Императорском Российском Дворе в звании посла короля Испанского 1727 - 1730 годов". Эти записки снабжены им особыми примечаниями, свидетельствующими о начитанности его и глубоких сведениях в отечественной истории. Тогда же им была открыта подписка на "Церковный Словарь, исторический, географический и археологический", доведенный им до буквы "П". Кроме перечисленных трудов, Языкову принадлежали еще множество статей, анонимно помещенных им в разных периодических изданиях, и не меньшее количество любопытных выписок исторического характера; им же велись с 1839 года по 1844 год "Записки", в которые он включал события каждого дня и слышанные им анекдоты. Умер Д.И. Языков от нервического удара 13 ноября 1845 года и похоронен на Волковом кладбище ("Русский Биографический словарь, СПб, 1913; Бантыш-Каминский "Словарь достопамятных людей Русской земли", СПб, 1847,ч.III, с.574-603; А.П. Милюков "Воспоминания о Д.И. Языкове", Исторический Вестник, № 4, 1884 г. и множество других источников). Дмитрий Иванович Языков, действительный статский советник, записанный в III часть Дворянской Родословной книги Тамбовской губернии, как начавший особый род по личным заслугам, был женат и имел детей: Лиодора (р. 4.8.1819 г.), Петра (р. 1820 г.), Людмилу (р. 1811 г.), Конкордию (р. 1818 г.) и Раису (р. 1826 г.); проживал он в Санкт - Петербурге, на Галерной улице в доме Фитингофа. В отделе рукописей РГБ хранятся его письма к Писареву, Оленину и другим лицам, а в монографии В.Берха "Царствование Царя Феодора Алексеевича и история первого стрелецкого бунта" (СПб., типография Х.Гинце, 1834) приводятся мнения Дмитрия Ивановича о Родословии Языковых, а именно: "Внезапное возвышение Ивана Максимовича в сан боярина, пожалование его в Оружейничии и Начальника Стрелецкого Приказа приводит бытописателя в изумление, тем более что в два предшествовавшие царствования ближайшие Государевы сродственники, Стрешнев и Нарышкин, производимы были постепенно, в Думные Дворяне, Окольничии и потом уже в Бояре. В Русской истории, сочиненной С.П.Глинкой, сказано: "Языков до входа в Царские Чертоги умел управлять общественным мнением на Красной площади, где собирались для переговоров Бояре и жители московские; голос его и доводы имели вес и силу. Из слов сих должно заключить, что он был площадным стряпчим, которые по обычаю того века, читали на площади приговоры и объявления. Рассуждая однажды о предмете сем с известным писателем нашим Д.И. Языковым, потомком Ивана Максимовича Языкова, получил я в ответ следующую записку: "Вы желали, почтеннейший Василий Николаевич, иметь от меня сведения о Боярине Иване Максимовиче Языкове, который, не быв знатного рода и не проходя чины постепенно, является вдруг в Боярском сане и любимцем Царя Феодора Алексеевича, но почему и как, Вы не нашли в актах следа. Удовлетворяя желанию Вашему, сообщаю Вам о нем сведения, какие мог найти. Но предварительно должен сказать, что род наш еще в XVI столетии разделился на две ветви: одна осталась при простом названии Языковых, а к другой было прибавлено название Хомяковых; каковое различие ныне уже не существует, и вероятно исчезло в XVII веке. От первой ветви произошел Ваш покорный слуга, а Иван Максимович принадлежит ко второй. За сим выслушаем акты и одного современника: 1). В 1671 году марта 10 Стольнику Ивану Максимовичу сыну Языкову велено быть в Дворцовом Судном приказе (см. древн. Вивлиоф., XX, 303). Имеющаяся в Императорской Публичной Библиотеке рукопись о службах боярских и дворянских, прибавляет к сему: первым судьею. 2). В 1673 году декабря 31, при встрече Шведского посла графа Густава Оксенштирна, он был головою над четвертою сотнею Стряпчих. (Древн. Вивлиоф., VIII, 174). 3). В 1676 году он пожалован в Постельничии (Древн. Вивлиоф., XX, 131). Сказанная рукопись прибавляет: и в то же время указано ему писаться Думным Постельничим. 4). В том же году с сентября месяца управлял он Мастерскою Государевой Палатой (Древн. Вивлиоф., XX, 333, где по опечатке назван он Михайловичем. 5). В 1678 году пожалован в Бояре (См. вышеуказанную рукопись). 6) В 1682 году подписал вместе с прочими Соборное Деяние об уничтожении местничества; здесь в подписи является он Боярином и Оружейничим, и между Боярами занимает 38-е место (См. Миллера "Известие о Дворянах Русских", СПб, 1790, с.359, где он по опечатке назван Алексеевичем). 7). В том же 1682 году при Царях Иоанне Алексеевиче и Петре Алексеевиче (или лучше - в правление Царевны Софии Алексеевны) указано было ему разыскать по приносимым от стрельцов жалобам (см. вышеуказанную рукопись). 8). В том же году мая 15 убит взбунтовавшимися стрельцами (Древн. Вивлиоф.,III, 247; в доме своем на Никитской улице, представляет рукопись). Из сего послужного списка видно, что Иван Максимович произведен был в Бояре не вдруг, и вероятно умер бы в чине Стольника, если бы не был взыскан милостью Царя Феодора Алексеевича, который пожаловал его из Стольников в Постельничие. Должность Постельничего в то время хотя и не была слишком блестящая, но важная, ибо очень приближала к Царской Особе, и поэтому не удивительно, что он снискал к себе любовь Государскую и вскоре потом был пожалован в Бояре, что впрочем, случилось только с ним, потому что все прочие Постельничие или умирали в сем чине, или производились в Думные Дворяне, или много, что в Окольничие. Но каким службам царя Феодор Алексеевич мог узнать и отличить бедного дворянина, служившего в толпе рядовых Стольников, которых тогда считалось несколько тысяч человек! Он мог быть замечен, если бы был в числе тех Стольников, кои действительно исправляли должность свою, то есть, служа при Царском столе; ибо надлежит знать, что когда число Стольников увеличилось, то разделили их на две части: одних назвали комнатными, которые отправляли действительную при дворе службу, таковых было не много и все из знатных родов; всех же прочих, не служивших при дворе собственно, называли Площадными (см. Татищева замечания к Судебнику, с.226 б). Но при описании свадеб и прочих празднеств при дворе того времени, Ивана Максимовича Языкова мы не находим в числе действительных Стольников. Следовательно, он должен был обратить на себя внимание Царя Феодора Алексеевича по какому-нибудь другому случаю, и о сем случае можно догадываться из слов одного современника, именно Татищева, который в тех же примечаниях к Судебнику (с.67), рассуждает вот что: "Иван Максимович Языков был не из знатных дворян, человек ума острого, приятель дядьки Царя Феодора Алексеевича - Богдана Матвеевича, прозванием Хитраго и умом и совестью простого и доброго человека, которого простоту Языков достаточно награждал рассуждениями хитрыми. Богдан Матвеевич ведал, что Государь, взошед на престол, возьмет дядю своего Ивана Милославского, человека коварного и злостного, и, опасаясь, что бы он не усилился и не нанес ему вреда, открыл свое опасение Языкову, а сей присоветовал ему отягчить Милославского делами, дабы отнять у него возможность быть часто при дворе; вследствие чего дали Милославскому в управление восемь труднейших приказов". Весьма вероятно, что Богдан Матвеевич обратил внимание Государя на своего приятеля, который по сему получил должность Постельничего, после чего уже ему, как человеку ума острого и хитрого, не мудрено было понравиться Государю и снискать его к себе благоволение. Языков". 89.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 #
| |
Текущий рейтинг темы: Нет |
|
