|
|
|
 |
Вот такой интересный жизненный путь выпал на долю Михаила Михайловича. Сначала – лейтенант инженер артиллерийского ведомства в Астрахани, затем – участник двух географических экспедиций, потом – служба в Саратовской Конторе Опекунства, затем – повышение, перевод в Москву на почетную и не слишком хлопотную должность в Московском Опекунском совете (с марта 1783 по сент. 1797).
«Опеку́нский сове́т — основанное в 1763 году государственное учреждение Российской империи, ведавшее делами Воспитательного дома, таких банковских учреждений как Ссудная касса (выдача денежных ссуд под залог недвижимости), Сохранная и Вдовья казна (с 1772 года), осуществляющего управление некоторыми женскими, ремесленными и художественными училищами. С 1772 по 1873 год существовало два независимых, но совершенно одинаковых по устройству и значению совета (в Москве и Санкт-Петербурге).»
Надо сказать, что героический образ МихМиха был несколько подпорчен в конце его карьеры. С 1783 года (т.е., непосредственно при вступлении в должность в Совете) он и двое других чиновников были поставлены опекать Московский Воспитательный дом.
«… Незадолго до своей смерти, 28 октября 1796 года, Екатерина II учредила именным указом «комитет как для приведения того [Московского] дома в надлежащий и законам соответственный порядок, так и для усовершенствования учреждений касательно обоих воспитательных домов [Московского и Петербургского] к лучшей их выгоде и пользе» во главе с графом Х. С. Минихом. В комитет входил … князь А. М. Голицын, сенаторы М. М. Измайлов, А. М. Дмитриев-Мамонов и А. А. Ржевский [96] . Комиссия эта проработала до начала марта 1798 года и сдала дела императрице Марии Федоровне, «главноначальствующей над воспитательными домами» [97] . Назначенный ею в 1797 году главным попечителем граф Яков Ефимович Сиверс провел полную ревизию Воспитательного дома и вскрыл гигантские финансовые злоупотребления не только Г. Г. Гогеля и Опекунского совета, но и других служителей, в частности, докторов Воспитательного дома, выписывавших рецепты опекунам, и аптекаря Егора Буттера, выдававшего им бесплатно лекарства из аптеки: Гогелю на сумму 1008 руб. 6 коп., а опекуну М. М. Лодыженскому на сумму 828 руб. 58 коп. [98] На этот раз Гогель, а вместе с ним Лодыженский и И. М. Арсеньев были исключены из числа опекунов…»
Напомню, что было МихМиху на тот момент уже 73 года. Интересно, что это за сумма такая ставится ему в вину. Давайте посчитаем! 828 руб 58 коп разделим на 13 лет (срок пребывания его на этой должности) и получим 63 рубля 74 коп в год или 5 руб 31 коп в месяц. И это исключительно лекарства! Даже не живые деньги, а пилюли с микстурами. Вот я и думаю. А теперешний чиновник ранга начальника главка, тратящий, скажем, 5 тыс. казенных рублей в месяц на лекарства, мог бы быть уволен за злоупотребления?
Вы спросите, а в чем, собственно, интрига этой истории? Подумаешь, нарыл фактов и выстроил их в хронологическом порядке… А дело в том, что только в одном документе, и только в одной его строчке, я прочитал: «…инженер-майора Лодыженского, что нынче в Москве опекуном…». А до этого руководитель экспедиции и Московский чиновник должны были считаться разными лицами. Пока не доказано обратное.
PS Недавно мой любимый гугл.букс предоставил мне документ, который без него я бы врядли когда нашел и прочитал. В журнале Исторический Архив №3 есть статья про знаменитого русского зодчего Василия Ивановича Баженова, который построил множество великолепных зданий, включая Михайловский дворец в Петербурге и дом Пашкова в Москве. С 1767 года в течение 8-ми лет он по поручению Екатерины создавал проект реконструкции Московского Кремля, который, в силу разных обстоятельств отнюдь не художественного толка, так и не был реализован.
Для производства работ в Кремле была создана специальная «Экспедиция Кремлевского дворца», в которой служили многие инженеры, строители, художники, архитекторы, и, как теперь говорят, менеджеры. Так вот Баженов, будучи уже признанным, известным в Европе, мастером, и состоя в этой Экспедиции, в 1778 году пишет жалобу на высочайшее имя о том, что его заслуги недооценены и приводит в пример одного из членов этой Экспедиции – Лодыженского, сетуя, что он, будучи гораздо младше Баженова, состоит уже в должности подполковничьей …
Автор статьи в сноске приводит некоторые подробности об упомянутом Лодыженском. А именно:
«Лодыженский Михаил – военный инженер второй половины XVIII века. В 1745-54 г учился в Сухопутном шляхетском кадетском корпусе; с конца 1750 г служил в Москве, в 1763-64 г в чине инженер-майора в Астраханском инженерном Департаменте, где занимался реконструкцией оборонительных сооружений Царицына, проектировал крепости на Каспийском море, позже, очевидно и в 1778 г состоял при Фортификационной конторе в Москве.»
Насчет кадетства, Астрахани и Каспия – согласен! Но вот в 1778 г МихМих коротал свои дни в Саратове, а отнюдь не в Белокаменной! Откуда же автор взяла эти сведения? Очень просто. Достаточно просмотреть Всероссийский Адрес-Календарь за этот год, и становится ясно, что в Экспедиции строения Кремлевского дворца действительно состоял Лодыженский. Но не Михаил Михайлович, а Аполлон Васильевич! Человек тоже интересной судьбы, о котором я как-нибудь расскажу. В данном случае автора статьи подвела достаточно редкая фамилия и убеждение, что в строительной организации должен работать инженер, хотя Апполон Васильевич таковым отнюдь не был. Он был, как сегодня говорят, «менеджером».
Страницы: 1 2 #
| |
Текущий рейтинг темы: Нет |
|
