|
|
|
 |
Способный юноша из бедной еврейской семьи Евно Мейер Фишелевич Азеф родился в Ростове-на-Дону в 1869 году, учился в реальном училище, затем, раздобыв каким-то образом нужную сумму денег, поехал учиться в Германию, в Политехническую школу Карлсруэ. Там училось несколько десятков молодых людей из России. Среди них и начал «работать» Азеф, ставший платным тайным сотрудником секретной полиции еще в 1892 году. Для этого он вступил в студенческую социал-демократическую группу, но уже через три года стал членом Союза русских социалистов-революционеров. Вернувшись в Россию, Азеф сразу же примкнул в Москве к Северном союзу социалистов-революционеров, которые выпускали газету «Революционная Россия». Азеф выдал ее подпольную типографию полиции, но никаких подозрений не вызвал. Более того, ему поручили войти в сношение с Южным союзом социалистов-революционеров. Он энергично взялся за дело, вместе с известным революционером и террористом Г. А. Гершуни объединил обе организации и в 1901 году стал едва ли не во главе новой партии социалистов-революционеров (эсеров), которая провозгласила себя продолжателем дела «Народной воли». Вместе с Гершуни Азеф создал и возглавил так называемую «боевую организацию» партии, которая готовила и осуществляла покушения на видных деятелей Империи, а после ареста Гершуни полицией (видимо, это случилось не без помощи Азефа) он стал единоличным главой «боевой организации», и тут его террористическая деятельность достигла вершин. Список жертв Азефа открывает министр внутренних дел Дмитрий Сергеевич Сипягин. Но привести этот список целиком невозможно, поскольку это заняло бы слишком много места.
Любопытно, что все сделал Азеф, оставаясь платным агентом полиции, приобретает в ее глазах все больший вес и получает все более высокое содержание. Он строго и расчетливо «дозирует информацию, которую передает полиции, чтобы так называемые «провалы» эсеровских боевиков выглядели естественными «издержками производства», а не результатом его предательства, но чтобы и ЦК его партии, членом которого он стал, был удовлетворен ходом террористических акций. Полиция считала его в высшей степени полезным агентом, не подозревая, что многие громкие убийства государственных деятелей являются делом рук их тайного агента. Азефу довольно долго удавалось обманывать и полицию, и свою партию. В последней же он приобретал все больший вес и авторитет.
Однако и над Азефом стали понемногу сгущаться тучи. Тогда он не знал, что известный журналист Владимир Львович Бурцев, также состоявший в то время в партии социалистов-революционеров, ведет большую работу по выявлению в революционной среде полицейских провокаторов. Он разоблачил на страницах журнала «Былое» не одного агента полиции в рядах своей партии. На мысль заняться изучением деятельности Азефа его навел случай: однажды в редакцию «Былого» в Петербурге пришел молодой человек, которым представился сотрудником полиции, готовым помочь Бурцеву в разоблачении провокаторов. Это был некто Михаил Бокай, служивший в полиции, много знавший и ставший впоследствии ценнейшим помощником издателя «Былого» в его борьбе с полицейскими провокациями. Этот Бокай и представил Бурцеву первые сведения о двойной игре Азефа. Журналисту было трудно поверить в то, что предателем является чуть ли не самый популярный и уважаемый член руководства партии эсеров, но он решил продолжить по постепенно перед ним стала раскрываться чудовищная картина организации террора против высших чиновников Империи, который велся чуть ли не с ведома ее полиции. Бурцев стал проверять некоторые факты, которые прежде казались ему подозрительными, и выяснил, что почти в каждом случае всплывало имя Азефа.
Полиция тем временем установила факт связи Бокая с Бурцевым, Бокай был арестован, а Бурцев уехал за границу и с 1907 года постоянно проживал в Париже. Там он суммировал имеющиеся у него сведения, обобщил доказательства виновности Азефа и открыто выступил против него перед ЦК партии эсеров. Весной 1908 года Бурцев официально обвинил Азефа, который также находился в Париже. Но вера в Азефа у его товарищей по партии была так велика, что Бурцеву не поверили. Однако была создана «комиссия по расследованию провалов». Бурцев продолжал настаивать на своем и пригрозил опубликовать улики против Азефа в печати. Тогда руководство партии назначило специальный суд, которому поручалось рассмотреть это невероятное дело и назвать виновного — Бурцева или Азефа.
И вот однажды состоялась случайная и совершенно неожиданная для этого Бурцева встреча – он встретил в своем соседе по вагонному купе экспресса Берлин— Кельн курсирующего по немецкой земле бывшего директора Департамента полиции – А. А. Лопухина. Поскольку они были знакомы и ранее по редакции «Былого», Бурцев решил воспользоваться случаем и рассказал Лопухину все, что он узнал о двойной игре Азефа. Вот как позже сам Бурцев рассказывал об этом разговоре: «Когда я кончил описывать Лопухину ту страшную роль, которую провокатор одновременно играл среди революционеров и среди охранников, я мог заметить, что мои слова произвели на него ошеломляющее впечатление. Я, как теперь, вижу его искаженное от ужаса лицо, чувствую его волнение, граничащее с ужасом, страхом перед совершившимся грандиозным непоправимым преступлением...» Этот разговор с Лопухиным привел к окончательному и полному разоблачению Азефа.
Суд этот состоялся в октябре 1908 года в Париже, фактически обвиняемым был Бурцев, которого считали клеветником, а может быть, и полицейским наемником, призванным опорочить одного из крупнейших эсеров. Судей было трое — невозможно было представить себе тогда более авторитетную тройку из состава партии. Это был известный анархист князь Петр Алексеевич Кропоткин, друг и переводчик Маркса народоволец Герман Александрович Лопатин и, пожалуй, самая популярная в революционной среде женщина Вера Николаевна Фигнер. Вот этим корифеям русского революционного движения и предстояло определить, кто прав: Азеф или Бурцев.
Суд очень внимательно выслушал все, что рассказал ему Бурцев, включая и разговор с Лопухиным в вагоне, и постановил прервать свои заседания. Как выяснилось позже, ЦК партии эсеров, учитывая особую важность расследования и необходимость проверки всех показаний Бурцева, решил направить в Петербург специальную группу членов ЦК, которые должны были встретиться с Алексеем Александровичем Лопухиным и в разговоре с ним выяснить правду. Однако и Азеф узнал об этом решении суда и, сказавшись утомленным переживаниями, заявил, что едет отдохнуть в Германию. Однако на самом деле он срочно отправился в Петербург. Вот что сообщает об этой поездке Азефа в русскую столицу изданная в Париже в 1909 году книжка «Террористы и провокаторы: «Сейчас же по приезде он помчался к Лопухину, чуть ли не насильно ворвался в его квартиру и, очутившись перед бывшим директором Департамента полиции, стал умолять не губить его и не называть его, Азефа, имени эмиссарам социалистов-революционеров, которые к нему явятся за справками. Лопухин с брезгливостью и высокомерием потребовал, чтобы тот удалился... Но Азеф настаивал... Тогда жена Лопухина, слышавшая весь разговор из смежной комнаты, вошла в кабинет и, приблизившись к провокатору, бросила ему в лицо презрительную фразу: «Если мой муж откажется открыть, кто вы такой, то я сама все скажу...» Азеф удалился, но не отказался от своего плана. Еще более встревоженный и напуганный, окончательно потеряв голову, Азеф отправился к начальнику Петербургского охранного отделения полиции генералу Герасимову и уговорил его поехать к Лопухину, чтобы дать ему понять, какие важные последствия могут иметь для него компрометирующие ответы, которые он даст эмиссарам революционеров. У Лопухина разыгралась бурная сцена. Не обращая внимания на удивленный и высокомерный вид, с каким его приняли, Герасимов стал требовать от Лопухина, чтобы он формально обязался ничего не говорить об Азефе, выдача которого является государственной тайной. Не добившись результата, генерал, наконец, не выдержал и, придя в неистовое бешенство, с угрозой крикнул: «Вы, видимо, забыли, что охрана еще существует...». Угроза была достаточно определенной. В тот же день Алексей Александрович Лопухин направил письмо тогдашнему председателю Совета Министров Петру Аркадьевичу Столыпину:
«Милостивый государь Петр Аркадьевич!
Около 9 часов вечера 11 сего ноября ко мне на квартиру в доме 7 по Таврической улице явился известный мне в бытность мою директором Департамента полиции...»
Алексей Александрович подробно рассказал в письме премьер-министру о визите Азефа и о посещении генерала Герасимова, о просьбах и мольбах первого и об угрозах последнего и закончил письмо следующими словами: «Считая своим долгом довести обо всем этом до сведения вашего Превосходительства, покорнейше прошу оградить меня от назойливости нарушающих мой покой, а может быть, и угрожающих моей безопасности действий агентов политического сыска.
В случае, если Еаше Превосходительство найдет нужным повидать меня по поводу содержания настоящего письма, считаю своим домом известить Вас, что 23 сего месяца я намереваюсь выехать из Петербурга за границу на две недели по своим личным делам.
Прошу Ваше Превосходительство принять выражения моего уважения.
А. Лопухин 11 ноября 1908 г.».
Осведомителей у эсеров было достаточно. В парижском ЦК узнали, что Азеф вовсе не отдыхал в Германии, а ездил в Петербург, узнали о его визите Лопухину и даже о том, что в конце ноября Лопухин уезжает по своим делам в Лондон. Необходимость предпринимать опасную для революционеров поездку в Петербург отпала. В середине декабря, когда Алексей Александрович, завершив свои дела в Англии, уже собирался возвращаться в Россию, в Лондоне к нему в гостиницу пришли три крупнейших представителя эсеровского руководства: один из основателей партии и будущий министр Временного правительства Виктор Михайлович Чернов, Борис Викторович Савинков, также член будущего Временного правительства и крупный революционер Павел Александрович Аргунов. Визитеры задали Лопухину только один вопрос и спросили, понимает ли он всю важность правдивого ответа на него. Лопухин ответил, что считает вопрос об Азефе слишком крупным и важным, чтобы оставить его открытым. Алексей Александрович ясно и недвусмысленно заявил, что в бытность свою директором Департамента полиции он лично находился в служебных отношениях с Евно Азефом.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 #
| |
Текущий рейтинг темы: Нет |
|
