|
|
|
 |
Возведение православных священнослужителей в дворянское достоинство в XVIII – начале XX вв. (на примере духовенства Тверской епархии)
Среди российских дворянских родов особую группу составляют фамилии, ведущие начало от православных священнослужителей, возведенных в «благородное достоинство» в конце XVIII – начале XX вв. Число их относительно невелико по сравнению с древними и новыми служилыми дворянскими родами.
В подавляющем большинстве случаев получение представителями духовенства дворянского достоинства являлось следствием награждения одним из российских орденов. Едва ли не единственный пример прямого возведения относится к 1761 г., когда дворянства были удостоены Михайла, Фёдор, Захар и Яков Дубянские – за заслуги своего отца, протоиерея Фёдора Дубянского, бывшего духовником Императрицы Елизаветы Петровны .
Право на получение орденов было распространено на православное духовенство в царствование Императора Павла I. 5 апреля 1797 г. было Высочайше утверждено установление о российских императорских орденах, в котором определялось, что заслуги и достоинство «при незазорном поведении» открывают путь к достижению орденов, «в следствие чего все духовные, военные, гражданские и придворные чины имеют к тому право» . При расписании орденских командорств часть из них была выделена награждённым лицам духовного звания, однако определено, что «духовные особы в управление деревень не вступаются, но получают из орденской казны доходы по примеру того, как государственная казна получает с крестьян своего ведомства» .
В указе 19 января 1800 г. священнослужители, награждённые орденами, именовались кавалерами, но позднее они стали считаться «сопричисленными» к ордену .
До 1845 г. каждый орден давал награждённому право на потомственное дворянство. В Дворянских депутатских собраниях не раз возникали сомнения, распространяется ли эта привилегия на сопричисленных так же, как на кавалеров. В 1821 г. последовало разъяснение Правительствующего Сената, что формулировка о «сопричислении» избрана «потому единственно, что она для духовных приличнее, нежели слово кавалер, в прямом смысле означающее рыцаря; но таковое изменение выражений не могло произвести никакого влияния на преимущества, дарованныя российским орденам» .
27 февраля 1830 г. Высочайше было утверждено мнение Государственного Совета (подтверждённое в 1834 г.), согласно которому в дворянском достоинстве признавались все дети священнослужителей, пожалованных орденами (рождённые как до, так и после награждения) .
Право на получение орденов имели не только представители белого духовенства, но и монашествующие, однако последние не возводились в дворянское достоинство. Во второй половине XIX в. священник Закавказского края Джанелидзе, овдовев, был пострижен в монашество и позднее удостоился ордена. Его сын обратился с прошением об утверждении в потомственном дворянстве, которое было удовлетворено местным дворянским депутатским собранием. Однако Сенат отменил решение собрания, поскольку орден был получен лицом, состоявшим в монашестве .
Российское православное духовенство имело право на награждение любыми орденами, за исключением орденов Св. Станислава и Белого Орла (до 1831 г – наград Царства Польского). Известны случаи, когда священники получали в замену ордена Св. Станислава, пожалованного до рукоположения в сан, орден Св. Анны соответствующей степени .
В первой половине XIX в. священнослужители в основном награждались орденом Св. Анны, что нашло отражение в его статуте 14 апреля 1829 г. В числе заслуг, за которые орден мог быть пожалован духовенству, назывались: обращение значительного числа лиц в православие; употребление наставлений, принесших «видимую тем государственную пользу» (на поле брани, при усмирении мятежей и т. п), «человеколюбивые подвиги», успехи по учёной части духовного и светского ведомств, отличное устройство «нужных» монастырей и церквей, устроение собственным иждивением церквей. Орден Св. Анны также мог быть получен за «долговременное отличное исправление» должностей, не приносящих жалования, присутствующего в консистории, дикастерии или духовном правлении, благочинного, духовного депутата . На практике в первой половине XIX в. орденом Св. Анны награждали преимущественно представителей придворного и столичного духовенства, а в провинции – настоятелей кафедральных соборов и некоторых членов духовных консисторий. В Тверской епархии одним из немногих награждённых стал штатный протоиерей кафедрального собора и присутствующий в духовной консистории Михаил Иванович Пешехонов. Он получил орден Св. Анны 3?й степени в 1840 г. и вскоре был утверждён в дворянстве .
До 1845 г. все степени ордена Св. Анны давали награждённому право на потомственное дворянство, но с принятием 22 июля нового статута эта привилегия осталась лишь за получившими орден 1?й степени. Дети священнослужителей, награждённых орденами Св. Анны других степеней, теперь приобретали только права потомственного почётного гражданства . После 1845 г. низшей наградой, приносившей духовенству потомственное дворянство, стал орден Св. Владимира 4?й степени.
Во второй половине XIX – начале XX вв. установилась следующая постепенность получения наград православными священниками (не закреплённая законодательно и допускавшая некоторые отклонения): 1) набедренник; 2) скуфья; 3) камилавка; 4) наперсный крест от Святейшего Синода; 5) орден Св. Анны 3?й степени ; 6) сан протоиерея ; 7) орден Св. Анны 2?й степени ; 8) орден Св. Владимира 4?й степени; 9) палица; 10) орден Св. Владимира 3?й степени; 11) наперсный крест из Кабинета Его Императорского Величества (с драгоценными украшениями или без них); 12) орден Св. Анны 1?й степени; 13) митра; 14) орден Св. Владимира 2?й степени; 15) орден Св. Александра Невского и алмазные знаки к нему; 16) орден Св. Владимира 1?й степени. Вероятно, единственное пожалование священнику ордена Св. Владимира 1?й степени относится к 1909 г., когда его удостоился протопресвитер военного и морского духовенства Александр Алексеевич Желобовский . Высшая награда Империи – орден Св. Андрея Первозванного, очевидно, не была пожалована ни одному из представителей белого духовенства, хотя юридических препятствий к этому не существовало.
Для большинства рядовых священников во второй половине XIX в. наиболее высокой доступной наградой, получаемой в общем порядке, был наперсный крест от Святейшего Синода, реже – орден Св. Анны 3?й степени или сан протоиерея. На пожалование в качестве очередной награды орденов, приносивших потомственное дворянство, могли рассчитывать настоятели и ключари соборов, члены духовных консисторий, ректоры семинарий, смотрители духовных училищ и некоторые другие лица. В Тверской епархии подобные награды за служебные заслуги во второй половине XIX в. получили: штатные протоиереи кафедрального собора Козьма Кириллович Чередеев и Григорий Петрович Первухин, ключарь кафедрального собора протоиерей Иоанн Алексеевич Орлов, члены Тверской духовной консистории протоиереи Василий Фёдорович Владиславлев, Пётр Васильевич Грязнов, Иоанн Стефанович Васильевский, а также несколько настоятелей соборов в уездных городах. Большинство из них окончили духовные академии и имели степени магистра или кандидата богословия .
Награда, дававшая право на потомственное дворянство, могла быть также получена по протекции высокопоставленных лиц. В 1884 г. президент Академии художеств великий князь Владимир Александрович ходатайствовал о пожаловании священнику Тверской епархии Александру Поведскому ордена Св. Владимира 4?й степени за освящение здания для летнего пребывания учеников Академии. Архиепископ Тверской и Кашинский Савва (Тихомиров), сочтя эту награду чрезмерной, предлагал ограничиться пожалованием наперсного креста от Святейшего Синода. Завязалась обширная переписка, но в результате мнение Великого князя оказалось решающим, и Поведский был удостоен ордена, принесшего ему потомственное дворянство. Архиепископ Савва с иронией отметил: «Вот к какой длинной переписке подал повод совершённый сельским священником подвиг освящения какого-то пустынного, устроенного в лесу, приюта для питомцев Академии художеств» .
В 1870-е гг. установилась не закреплённая законодательно практика пожалования священникам ордена Св. Владимира 4?й степени, вне иерархии наград, за 50-летнюю службу («безпорочно и с похвалою») в священном сане . Первое найденное нами свидетельство о таком награждении относится к 16 августа 1871 г., когда ордена Св. Владимира 4?й степени за 50-летнюю службу удостоился протоиерей Корочанского собора Курской епархии Михаил Вирославский .
В последней трети XIX в. для большинства рядовых священников получение подобной награды являлось единственной возможностью приобрести потомственное дворянство. Естественно, претендовать на неё могли только лица преклонного возраста. Так, в 1884 г. орденом Св. Владимира 4?й степени за 50-летнюю службу в священном сане в возрасте 75 лет был награждён сельский священник Тверской епархии Михаил Николаевич Первухин, не имевший до этого ни одного ордена . В том же году и на тех же основаниях к ордену Св. Владимира 4?й степени в возрасте 73 лет был сопричислен протоиерей Тверской епархии Григорий Алексеевич Новосёлов, награждённый ранее орденом Св. Анны 3?й степени за 12-летнее исполнение должности благочинного .
В срок 50-летней выслуги, дававшей основания для получения ордена, включалась и служба по духовно-училищному ведомству в качестве светского лица. Например, протоиерей Василий Андреевич Рубцов, в 1885 г. в возрасте 74 лет сопричисленный к ордену Св. Владимира 4?й степени и внесённый в дворянскую родословную книгу Тверской губернии, был рукоположен в сан священника только в 1845 г. До этого он десять лет служил учителем в приходском и уездном духовных училищах .
В более привилегированном положении находились священники военного ведомства, награждавшиеся орденом Св. Владимира 4?й степени за 35-летнюю (а бывшие в походах – за 25-летнюю) службу . Они, таким образом, имели преимущество перед приходскими священниками в правах на получение высшего сословного статуса. Так, сын дьячка Тверской епархии Николай Александрович Новосёлов, окончив семинарию, несколько лет служил в сельском приходе, а в 1855 г. был назначен священником лейб-гвардии Литовского полка. Вместе с полком он участвовал в боевых кампаниях и удостоился ордена Св. Анны 3?й степени (1866), сана протоиерея (1873), ордена Св. Владимира 4?й степени с мечами и бантом (1877), ордена Св. Анны 2?й степени с мечами (1878), палицы (1887) и других наград. В 1881 г. в возрасте 65 лет Новосёлов был утверждён в потомственном дворянстве .
Тем не менее, число священнослужителей, получавших ордена, которые давали право на потомственное дворянство, было невелико по сравнению со светскими лицами. В 1875 г. орденом Св. Владимира 4?й степени были награждены 64 протоиерея и 7 священников (из них: 51 – к празднику Святой Пасхи (очередные награды), 17 – за 50-летнюю службу в священном сане, 3 – за другие заслуги) . К концу XIX в. число ежегодно получаемых священнослужителями наград возросло. В 1895 г. к ордену Св. Владимира 4?й степени были сопричислены уже 76 протоиереев и 58 священников (из них: 39 – к празднику Святой Пасхи (очередные награды), 89 – за 50-летнюю службу, 5 – за 35 и 25-летнюю службу (священнослужители военного ведомства) и 1 – за другие заслуги) .
28 мая 1900 г. права награждённых орденами на получение потомственного дворянства были вновь ограничены: низшей наградой, приносившей его, стал орден Св. Владимира 3?й степени . Эта мера повлекла за собой резкое уменьшение числа священнослужителей, получавших потомственное дворянство по ордену. За 50-летнюю службу орденом Св. Владимира 3?й степени теперь награждались только протоиереи, уже имевшие орден Св. Владимира 4?й степени. В 1913 г. ордена Св. Владимира 3?й степени удостоились всего 35 протоиереев (из них: 27 – ко дню рождения Императора (очередные награды), 7 – за 50-летнюю службу, 1 – за другие заслуги) .
После 1900 г. получение награды, дававшей право на потомственное дворянство, священником, не имевшим академического образования, становится исключительным случаем. Для этого необходимо было обладать особым долголетием и продолжать службу даже в глубокой старости (так как наград удостаивались только «действительные» священнослужители, а из числа заштатных – только занимавшие какую-либо должность: благочинного, сотрудника епархиального попечительства и т. п.). Ещё одну возможность открывало замещение наиболее важных должностей (настоятеля собора, члена духовной консистории и др.), сокращавшее, как правило, срок межнаградной выслуги. Эти места, однако, занимали в первую очередь выпускники духовных академий.
В Тверской епархии в начале XX в. орден Св. Владимира 3?й степени смогли получить лишь несколько человек. В их числе был сельский священник Иоанн Петрович Рязанцев, рукоположенный в сан еще в 1856 г., по окончании семинарии. В 1876 г. он стал благочинным и через несколько лет был возведен в сан протоиерея. В 1907 г. Рязанцев получил орден Св. Владимира 4?й степени за 50-летнюю службу в священном сане (ранее награждён орденами Св. Анны 3?й и 2?й степеней) и в том же году вышел за штат, продолжая службу благочинным. Через три года он был награждён палицей, а в 1914 г. в возрасте 83 лет (!) оказался сопричислен к ордену Св. Владимира 3?й степени .
В несколько более молодом возрасте такую же награду получил священник Фёдор Иванович Образцов. По окончании семинарии он в 1860 г. был рукоположен к Новоторжскому собору, а позднее стал приходским священником в Твери. Несмотря на отсутствие академического образования, Образцов в течение четырёх лет являлся председателем Тверского отделения Епархиального училищного совета, а с 1895 по 1910 гг. – членом Тверской духовной консистории. На протяжении службы он получил несколько орденов, был возведен в сан протоиерея и в 1907 г. в возрасте 75 лет – сопричислен к ордену Св. Владимира 3?й степени. В 1908 г. Образцов был внесен в дворянскую родословную книгу Тверской губернии .
Больше возможностей в получении подобных наград имели священники с академическим образованием. В 1881 г. ректором Тверской духовной семинарии стал выпускник Московской духовной академии, магистр богословия Петр Александрович Соколов. Одновременно с назначением на ректорскую должность он был рукоположен во священника и возведен в сан протоиерея. В 1899 г. Соколов занял место кафедрального протоиерея в Твери и в 1905 г. в возрасте около 60 лет был награждён орденом св.Владимира 3-й степени .
Таким образом, только в 1870-е – 1890-е гг. процесс приобретения потомственного дворянства православными священнослужителями носил хоть сколько-нибудь значительный характер. В другие периоды на это могли рассчитывать в основном представители придворного и отчасти военного духовенства, а также священники, имевшие академическое образование и занимавшие первенствующие места в системе епархиального управления или служившие по духовно-училищному ведомству Необходимо отметить, что даже в три последние десятилетия XIX в. число священников, претендовавших на награждение орденом Св. Владимира 4-й степени за 50-летнюю службу и получение дворянства, было ограничено возрастными причинами. В силу этого возможности приобретения православными священнослужителями потомственного дворянства были существенно ниже, чем у представителей офицерского корпуса и гражданских служащих, награждавшихся тем же орденом за 35-летнюю выслугу, а также имевших право на получение потомственного дворянства по классному чину.
Страницы: 1 2 #
| |
Текущий рейтинг темы: Нет |
|
